ЖИЗНЬ

Большая советская энциклопедия (БЭС)

I
        высшая по сравнению с физической и химической форма существования материи, закономерно возникающая при определённых условиях в процессе её развития. Живые объекты отличаются от неживых обменом веществ — непременным условием Ж., способностью к размножению, росту, активной регуляции своего состава и функций, к различным формам движения, раздражимостью, приспособляемостью к среде и т. д. Однако строго научное разграничение на живые и неживые объекты встречает определённые трудности. Так, до сих пор нет единого мнения о том, можно ли считать живыми вирусы, которые вне клеток организма хозяина не обладают ни одним из атрибутов живого: в вирусной частице в это время отсутствуют метаболические процессы, она не способна размножаться и т. д. Специфика живых объектов и жизненных процессов может быть охарактеризована в аспекте как их материальной структуры, так и важнейших функций, лежащих в основе всех проявлений Ж. Наиболее точное определение Ж., охватывающее одновременно оба эти подхода к проблеме, дал около 100 лет назад Ф. Энгельс: «Жизнь есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей этих тел»- (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 82). Термин «белок» тогда ещё не был определён вполне точно и его относили обычно к протоплазме в целом. Все известные ныне объекты, обладающие несомненными атрибутами живого, имеют в своём составе два основных типа биополимеров: Белки и Нуклеиновые кислоты (ДНК и РНК). Сознавая неполноту своего определения, Энгельс писал: «Наша дефиниция жизни, разумеется, весьма недостаточна, поскольку она далека от того, чтобы охватить все явления жизни, а, напротив, ограничивается самыми общими и самыми простыми среди них... Чтобы получить действительно исчерпывающее представление о жизни, нам пришлось бы проследить все формы её проявления, от самой низшей до наивысшей» (там же, с. 84).
         Ч. Дарвин в последних строках «Происхождения видов» пишет об основных законах, лежащих, по его мнению, в основе возникновения всех форм Ж.: «Эти законы, в самом широком смысле — Рост и Воспроизведение, Наследственность, почти необходимо вытекающая из воспроизведения, Изменчивость, зависящая от прямого или косвенного действия жизненных условий и от упражнения и неупражнения, Прогрессия размножения, столь высокая, что она ведет к Борьбе за жизнь и её последствию — Естественному Отбору...» (Соч., т. 3, М.—Л., 1939, с. 666). Если оставить в стороне роль упражнения, которое, по позднейшим данным, служит фактором ненаследственной изменчивости, обобщение Дарвина сохраняет силу и поныне, а его основные законы Ж. сводятся к двум ещё более общим. Это прежде всего способность живого ассимилировать полученные извне вещества, т. е. перестраивать их, уподобляя собственным материальным структурам, и за счёт этого многократно воспроизводить их (репродуцировать). При этом, если исходная структура случайно изменилась (см. Мутация), то она продолжает воспроизводиться в новом виде. Способность к избыточному самовоспроизведению лежит в основе роста клетки, размножения клеток и организмов и, следовательно,— прогрессии размножения (основное условие для естественного отбора (См. Естественный отбор)), а также в основе наследственности (См. Наследственность) и наследственной изменчивости (См. Изменчивость). Советский биохимик В. А. Энгельгардт рассматривает воспроизведение себе подобного как фундаментальное свойство живого, которое ныне получает интерпретацию в терминах химических понятий на подлинно молекулярном уровне. Др. особенность живого заключается в огромном многообразии свойств, приобретаемых благодаря изменчивости материальными структурами живых объектов. Каждое из этих двух фундаментальных свойств связано в основном с функцией одного из двух биополимеров (См. Биополимеры). «Запись» наследственных свойств, т. е. кодирование признаков организма, необходимое для воспроизведения, осуществляется с помощью ДНК и РНК, хотя в самом процессе репродукции непременно принимают участие белки-ферменты. Т. о., живой является не отдельная молекула ДНК, белка или РНК, а их система в целом. Реализация многообразной информации о свойствах организма осуществляется путём синтеза согласно генетическому коду (См. Генетический код) различных белков (ферментных, структурных и т. д.), которые благодаря своему разнообразию и структурной пластичности обусловливают развитие самых различных физических и химических приспособлений живых организмов. На этом фундаменте в процессе эволюции возникли непревзойдённые по своему совершенству живые управляющие системы. Т. о., Ж. характеризуется высокоупорядоченными материальными структурами, содержащими два типа биополимеров (белок и ДНК или РНК), которые составляют живую систему, способную в целом к самовоспроизведения по принципу матричного синтеза. Характерная особенность химического состава известных нам форм Ж. — асимметрия оптически активных веществ, представленных в живых объектах левовращающими или правовращающими формами.
         Ж. возможна лишь при определённых физических и химических условиях (температура, присутствие воды, ряда солей и т. д.). Однако прекращение жизненных процессов, например при высушивании семян или глубоком замораживании мелких организмов, не ведёт к потере жизнеспособности. Если сохраняется неповрежденной структура, она при возвращении к нормальным условиям обеспечивает восстановление жизненных процессов.
         Ж. качественно превосходит др. формы существования материи в отношении многообразия и сложности химических компонентов и динамики протекающих в живом превращений. Живые системы характеризуются гораздо более высоким уровнем упорядоченности структурной и функциональной, в пространстве и во времени. Структурная компактность и энергетическую экономичность живого — результат высочайшей упорядоченности на молекулярном уровне. Одно из важных следствий этой компактности — универсальный эффект «усиления», характерный для всех живых систем. Так, в 5•10-15 г ДНК, содержащейся в оплодотворённом яйце кита, заключена информация для подавляющего большинства признаков животного, которое весит 5•107 г. Здесь, следовательно, при наличии необходимых условий масса возрастает на 22 порядка. «Именно в способности живого создавать порядок из хаотического теплового движения молекул, — пишет Энгельгардт, — состоит наиболее глубокое, коренное отличие живого от неживого. Тенденция к упорядочению, к созданию порядка из хаоса есть не что иное, как противодействие возрастанию энтропии» («Коммунист», 1969, № 3, с. 85). Живые системы обмениваются с окружающей средой энергией, веществом и информацией, т. е. являются открытыми системами. При этом, в отличие от неживых систем, в них не происходит выравнивания энергетических разностей и перестройки структур в сторону более вероятных форм, а наблюдается обратное.: восстанавливаются разности энергетических потенциалов, химического состава и т. д., т. е. непрерывно происходит работа «против равновесия» (Э. Бауэр). На этом основаны ошибочные утверждения, что живые системы якобы не подчиняются второму закону термодинамики. Однако местное снижение энтропии (См. Энтропия) в живых системах возможно только за счёт повышения энтропии в окружающей среде, так что в целом процесс повышения энтропии продолжается, что вполне согласуется с требованиями второго закона термодинамики. По образному выражению австрийского физика Э. Шрёдингера, живые организмы как бы питаются отрицательной энтропией (негэнтропией), извлекая её из окружающей среды и увеличивая этим возрастание положительной энтропии в ней.
         Ж. на Земле, зародившаяся не менее 1,5—2 млрд. лет назад (см. Происхождение жизни), представлена громадным числом организмов. Каждый организм может существовать только при условии постоянной тесной связи со средой, т. е. с др. организмами и неживой природой, причём связь эта носит двусторонний характер. Ж. со всеми её проявлениями произвела глубочайшие изменения в развитии нашей планеты, по крайней мере наружных её оболочек. Совершенствуясь в процессе эволюции, живые организмы всё шире распространялись по планете, принимая всё большее участие в перераспределении энергии и веществ в земной коре, а также в воздушной и водной оболочках Земли. Возникновение и распространение растительности привели к коренному изменению состава атмосферы, первоначально содержавшей очень мало свободного кислорода и состоявшей главным образом из двуокиси углерода и, вероятно, метана в аммиака. Растения, ассимилирующие углерод из CO2, привели к созданию атмосферы, содержащей свободный кислород и лишь следы CO2. Свободный кислород в составе атмосферы служил не только активным химическим агентом, но также источником озона, преградившего путь коротким ультрафиолетовым лучам к поверхности Земли («озоновый экран»). Одновременно углерод, веками скапливавшийся в остатках растений, образовал в земной коре грандиозные энергетические запасы в виде залежей органических соединений (каменный уголь, торф). Растительный покров изменил физические и химические характеристики планеты; изменился, в частности, коэффициент отражения поверхностью суши различных участков солнечного спектра. Развитие Ж. в Мировом океане привело к созданию осадочных пород, состоящих из скелетов и др. остатков морских организмов. Эти отложения, их механическое давление, химические и физические превращения изменили поверхность земной коры. Активное избирательное поглощение веществ организмами вызвало перераспределение веществ в верхних слоях коры. Всё это свидетельствует о наличии на Земле особой оболочки, названной сов. геохимиком В. И. Вернадским биосферой (См. Биосфера), в которой развёртывались и продолжаются поныне жизненные явления.
         В ходе эволюции живых организмов всё более совершенствовались процессы регуляции и приспособления их к внешним условиям, что у свободно подвижных животных способствовало развитию центральной нервной системы. Развитие под влиянием общественного труда наиболее совершенной формы высшей нервной деятельности (См. Высшая нервная деятельность) у предков человека создало предпосылки для перехода Ж. на новый — социальный — уровень, связанный с новой формой движения, свойственной человеку и качественно отличной от биологической, присущей остальным формам Ж. После перехода на этот уровень, с возникновением общественного сознания, становится возможным прогнозирование развития и создание новых форм регуляции и приспособления, которые способны обеспечить преимущества, невозможные в процессе чисто биологического развития.
         Лит.: Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20; его же, Анти-Дюринг, там же; Ленин В. И., Материализм и эмпириокритицизм, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 18; Вернадский В. И., Биосфера, т. 1—2, Л., 1926; Бауэр Э. С., Теоретическая биология, М. — Л., 1935; Шредингер Э., Что такое жизнь с точки зрения физики, пер. с англ., М., 1947; Шмальгаузен И. И., Кибернетические вопросы биологии, Новосиб., 1968; Малиновский А. А., Некоторые вопросы организации биологических систем, в сборнике: Организация и управление, М., 1968; Энгельгардт В., Проблема жизни в современном естествознании, «Коммунист», 1969, № 3; Bertalanffy L. von. Problems of life, N. Y., [I960].
         А. А. Малиновский.
II
Жизнь («Жизнь»,)
        русский дореволюционный литературно-политический журнал. Издавался в 1897—1901 в Петербурге, в 1902 — в Лондоне и Женеве. Фактическим руководителем журнала, ставшего органом «легального марксизма» (См. Легальный марксизм), был В. А. Поссе. Журнал печатал статьи М. И. Туган-Барановского, П. Б. Струве и др. Против ревизионизма и народнической идеологии в «Ж.» дважды выступил В. И. Ленин (статьи: «Ответ г. П. Нежданову», 1899, № 12; «Капитализм в сельском хозяйстве», 1900, № 1— 2). В беллетристическом отделе выступали М. Горький («Фома Гордеев», «Трое», «Песня о Буревестнике» и др.), А. П. Чехов («В овраге»), А. Серафимович, Скиталец, Е. Н. Чириков, И. А. Бунин, Н. Гарин-Михайловский и др. писатели-демократы.
         Лит.: Поссе В. А., Мой жизненный путь, М. — Л., 1929.

Современная Энциклопедия

ЖИЗНЬ, одна из форм существования материи, способная к развитию (эволюции). Живые организмы отличаются от неживых объектов обменом веществ, раздражимостью, способностью к размножению, росту, развитию, активной регуляции своего состава и функций, к различным формам движения, приспособляемостью к условиям среды и т.п. Полагают, что жизнь на Земле возникла в результате химической эволюции - длительных превращений углеродсодержащих соединений. По палеонтологическим данным, первые живые организмы (одноклеточные) появились 3,5-3,8 млрд. лет назад. Гипотеза о занесении жизни на нашу планету из космоса (панспермия) достоверных подтверждений не имеет.

Русская цивилизация

дар Божий, результат творческого акта Бога, обладающего неизбывной жизненной силой. Жизнь принадлежит Богу, и поэтому посягательство на любую жизнь — страшный грех. Исключение существует только в отношении врагов Бога и Отечества. В понятиях Святой Руси жить нужно не для себя (эгоизм) и не для других (альтруизм), а со всеми и для всех (Н.Ф. Федоров). «Вся мудрость жизни — в сосредоточении мысли и силы, все зло — в их рассеянии» (К.П. Победоносцев). «Цель и смысл жизни — любовь» (Н.А. Некрасов). «Жизнь требует верного глаза и твердой руки. Жизнь не слезы, не вздохи, а борьба, и страшная борьба. Слезы — «дома», «внутри». Снаружи железо. И только тот дом крепок, который окружен железом» (В.В. Розанов). «Как жить? С ощущением последнего дня и всегда с ощущением вечности» (Ф.А. Абрамов).
О. Платонов

Медицинская энциклопедия

I
одна из высших форм движения материи, носителями которой являются нуклеопротеидные тела, обладающие свойством органической целостности, т.е. способностью саморегуляторной стабилизации при непрерывном обмене веществом и энергией с окружающей средой. Данная дефиниция конкретизирует известное определение, сформулированное Ф. Энгельсом: «Жизнь есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей этих тел» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, с. 82). Неизбежная краткость любого определения Ж. исключает возможность охватить все разнообразие ее проявлений; для исчерпывающего представления о ней следовало бы, по замечанию Ф. Энгельса, проследить все формы Ж., от низшей до наивысшей. Однако данное определение фиксирует свойство органической целостности, отличающее все формы Ж. от неживой природы, и в то же время предполагает историко-генетическую связь живого с неживым. Эта связь означает, что Ж. могла возникнуть только химическим путем, а не порождается нематериальной «жизненной силой».
Материальность Ж. не сводится к химическим, физическим и механическим процессам, как считают сторонники механистического материализма. Самое примитивное живое тело, «... будучи результатом обычных химических процессов, отличается от всех других тел тем, что оно есть сам себя осуществляющий перманентный химический процесс...» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, с. 571). Такой процесс есть предел химии и начало становления органической целостности с самыми элементарными физиологическими свойствами (обмена веществ, раздражимость, сокращаемость, способность к росту и производному от него примитивному делению). «Физиология, — писал Ф. Энгельс, — есть, разумеется, физика и в особенности химия живого тела, но вместе с тем она перестает быть специально химией: с одной стороны, сфера ее действия ограничивается, но, с другой стороны, она вместе с тем поднимается здесь на некоторую более высокую ступень» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 20, с. 571).
Впервые выдвинутая Ф. Энгельсом идея о химическом механизме происхождения Ж. получила дальнейшее развитие в научных гипотезах возникновения Ж., начиная с трудов А.И. Опарина. Существует также множество других гипотез, основанных на концептуально иных допущениях и имеющих экспериментальное обоснование. Длительный (примерно в 2 млрд. лет) период перехода от абиогенных закономерностей к биологическим предполагает эволюции химизма — от неорганических соединений к углеводородам, а от них — к образованию аминокислот и полипептидов. На основе последних формируются фазово-обособленные системы, которые называются по-разному (коацерваты, адсорбционные пленки, микросферы, открытые каталитические системы и т.п.), но все объединены общепринятым понятием «пробионты», или «предбиологические системы».
Ни одна из современных гипотез не сводит процесс происхождения Ж. к зарождению некой живой молекулы — химически чистой молекулы белка или ДНК. Все они исходят из того, что Ж. возникла путем эволюции той или иной неживой системы в органически целостную систему, способную сохранять стабильность путем саморегуляции. Качественное отличие живой предбиологической системы от неживой заключается не только и не столько в химических особенностях составляющих их компонентов, сколько в особой связи химических взаимодействий, сливающихся в интегративную функцию самосохранения и, в свою очередь, подчиняющихся ей. П.К. Анохин подчеркивал, что стабилизация на основе принципов саморегулирования является первичной и решающей чертой жизненного процесса, именно она обеспечила поступательное развитие структур в предбиологическом периоде. Можно говорить с уверенностью, что никакие близкие к жизни субстраты, в том числе и белок, сами по себе не могут составить жизни, если они не вовлечены в какую-то более обширную систему, функционирующую по принципу саморегуляторной стабилизации. Саморегуляторная стабилизация (аутостабилизация) является исторически первичным и непреходящим свойством Ж. вообще. В этом свойстве резюмируется физиологический по своему содержанию процесс самосохранения и самовоспроизведения живого тела.
Исторически первородные живые тела сохранялись в непосредственном взаимодействии с геохимически сложившейся (и на первых порах «животворной») субвитальной средой. В зародышевой форме им были присущи все основные свойства Ж., в том числе и способность к «делению» или «почкованию» на автономные и взаимонезависимые части, самосохраняющиеся в том же физиологически непосредственном взаимодействии со средой. Однако они не имели жесткого механизма синтеза белка и не были способны к инвариантному воспроизведению себе подобных. Первые живые тела являлись гетеротрофами, т.е. «питались» абиогенными органическими веществами. С увеличением численности и суммарной массы гетеротрофов в результате их вариативного «деления» интенсивность потребления органических веществ все более превышала интенсивность процессов абиогенного синтеза. По мере нарастания разрыва между утилизацией и синтезом органических веществ постепенно исчезала изолированность «субвитальных территорий» и возникало взаимодействие между живыми системами, прежде отделенными друг от друга; в его рамках происходили взаимообособление и взаимосопряжение все более специализирующихся в своей инвариантности форм Ж. Этот же процесс привел к возникновению генетического кода.
Прочная взаимосвязь живого с живым составляет основу биологических закономерностей. Ж. может существовать лишь в форме биоценоза взаимодействующих организмов, одни из которых «исправляют» среду, «испорченную» другими. Биоценоз организуется цепями питания, которые, как правило, включают 3—4 звена. Обязательными компонентами биоценоза являются автотрофы (растения) и различные гетеротрофные организмы (травоядные животные и хищники). Цепи питания связывают и отграничивают различные виды, взаимоприспосабливая их морфофизиологию.
Система биоценоза формирует и контролирует норму реакции каждого вида. Всякое отклонение от этой нормы, вызываемое мутациями различного генеза, либо элиминируется (стабилизирующий отбор), либо дает начало формированию нового вида (движущий отбор). Поэтому в системе биоценоза идет непрерывная борьба за существование, направленная прежде всего на воспроизведение наличного биоценоза и приводящая в определенных условиях к сопряженной эволюции видов, т.е. к возникновению новых видовых форм жизни. На этом основании биологи полагают, что эволюция есть способ существования Ж. Т. о., сфера биологической реальности регулируется закономерностями воспроизведения и эволюции биоценоза.
Биологические закономерности вскрывают сущностное единство, эволюционно неизбежное разнообразие и поступательное развитие Ж., осуществляющееся в необратимой смене видоопределенных форм, В настоящее время существует около 2 млн. видов. Наиболее простыми являются одноклеточные организмы, среди которых выделяют прокариотов (бактерии и синезеленые водоросли) и эукариотов. Разница между ними гораздо больше, чем между растениями и животными. Прокариоты не имеют клеточного ядра и располагают лишь одной петлей ДНК, свободно лежащей в цитоплазме. Эукариоты имеют ядро, в котором ДНК собрана в хромосомы и заключена во внутриклеточную мембрану. Одноклеточные эукариоты составляют царство простейших (Protista). Из них в ходе эволюции возникли все многоклеточные организмы, среди которых выделяют 3 царства: растения (Metaphyta), грибы (Fungi) и животные (Metazoa).
Эволюционно-генетическая связь разнообразных видовых форм Ж. позволяет выделять объективно закономерные направления биологического и морфофизиологического прогресса. Признаками биологического прогресса являются увеличение численности и расширение географического ареала той или иной систематической группы (например, вида, семейства, отряда), т.е. освоение новых экологических ниш. В ходе биологического прогресса Ж. распространилась по всей планете, по всем климатогеографическим зонам от экватора до полюсов; в результате сформировалась биосфера. Именно биосфера определяет облик нашей планеты, ибо живой покров Земли значительно преобразовал лито-, гидро- и атмосферу.
В тесной и весьма сложной связи с биологическим прогрессом находится морфофизиологический прогресс — ароморфоз (по А.Н. Северцову), или арогенез (по современной терминологии). Его признаками являются дифференциация и интеграция структур организма, интенсификация его функций и повышение уровня гомеостаза, возрастание объема и совершенствование механизмов обработки информации, извлекаемой организмом из окружающей среды. Магистральное направление арогенеза — от одноклеточных организмов к многоклеточным, в которых затем дифференцируются тканевые структуры и функции, оформляются органы и системы органов (пищеварительная, дыхательная, кровеносная, локомоторная, нервная и др.).
Эволюция нервной системы обеспечивает все большую интеграцию организма и избирательность его реакции на изменение условий существования. Головной мозг, изначально сложившийся как орган регуляции внутренней среды организма, в процессе эволюции становится ведущим органом регуляции взаимодействия организма с внешней средой. На базе безусловнорефлекторных реакций развивается условнорефлекторная деятельность, которая включает в себя психический компонент. Самая элементарная форма психического отражения — ощущение — возникает в процессе эволюции вместе с появлением специфического анализатора (органа чувств). Эволюция психики от ощущения до предметного мышления обусловливает развитие все более сложных форм поведения животных. Это проявляется совокупностью саморегуляторных действий, которые ориентируют животное относительно живых и неживых компонентов среды, имеющих сигнальное значение для самосохранения организма. Обобщенно говоря, психическая деятельность животных представляет собой сигнальное взаимодействие организма со средой, опосредующее «сближение» с благоприятными условиями существования и «удаление» от разрушительных. Пределом эволюционного развития психики животных является предметное (ситуативное) мышление. Наиболее ярко оно проявляется в применении простейших орудий — так называемая орудийная деятельность, развитие которой составляет ближайшую естественную предпосылку становления человека.
Человек является неотъемлемой частью живой природы. С позиций биологической систематики вид Homo sapiens полностью соответствует всем критериям биологического вида. Однако по реальному биологическому содержанию этих критериев он является далёко не типичным видом. Вид Homo sapiens в отличие от всякого иного биологического вида характеризуется следующими чертами:
— не предопределен к существованию в какой-либо видоопределенной экологической нише (существует по всей планете, начинает выходить за ее пределы);
— не «скован» биоценотическими цепями питания (свободен от них, культивирует «биотехнологию» воспроизводства пищи, прогностически способен превратиться в аутотрофа);
— не ограничен в проявлениях индивидуальной жизнедеятельности структурно предопределенными функциями (изменяет свое поведение без изменения признаков организации); — не имеет сколько-нибудь развитых врожденных форм поведения (человеческий индивид должен всему обучаться, осваивая формы и способы человеческой деятельности даже на уровне низших функций);
— не замыкается в жизненном цикле вида и в иерархической структуре популяции на функции воспроизводства потомства;
— не борется, строго говоря, за существование внутри вида и с иными сочленами биоценоза (борется со своими сородичами за средства развития, иногда до взаимоистребления, но не на биологическом основании);
— не выводится в своей видоопределенности из чисто биологических закономерностей (биологически «невероятен» и возникает только в процессе труда).
Появление человека необъяснимо вне трудовой теории антропосоциогенеза, в процессе которого формируются не только общество и феномен сознания, но и телесная организация человека. Опосредованная уже по своему возникновению трудом морфофизиологическая организация человека обусловливает возможность трудовой деятельности и может сохраняться лишь благодаря труду. Труд, по определению К. Маркса, есть «... вечное естественное условие человеческой жизни...», представляющее собой «... процесс, в котором человек своей собственной деятельностью опосредствует, регулирует и контролирует обмен веществ между собой и природой» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 23, с. 195, 188). Труд не менее естественным образом конституирует взаимосвязь между людьми, ибо только их совместная деятельность способна противостоять стихии природных сил. В силу естественности процесса коллективного труда человек уже по природе своей есть общественное существо. Общественная природа человека сохраняется безотносительно к исторически развивающимся общественным (политэкономическим) формам труда. Они, конечно, небезразличны для жизнедеятельности человека, но не инициируют его социальную сущность и не сводят ее к «сгустку экономики».
Социальная природа человека представлена уже в его морфофизиологии. Процессы жизнедеятельности организма человека осуществляются. разумеется, не по социальным законам, а по законам физиологии. Однако в своей антропофизиологической определенности они реализуются только во взаимодействии с внешней «социальной одеждой», которая «выкраивается», созидается и восстанавливается человеком для человека по мерке и потребностям функционирования и развития человеческого организма. Человек может существовать только в такой антропосреде. Его социальная природа проявляется в том, что антропофизиологические закономерности детерминируются и регулируются, упорядочиваются и нарушаются закономерностями человеческого общежития.
Вечное условие человеческой Ж., т.е. процесс труда, внутренне противоречиво. С одной стороны, труд является потребностью здорового организма и первейшим условием сохранения и развития здоровья. С другой стороны, чрезмерное напряжение человека, добровольное или вынужденное, влечет за собой ослабление, истощение и исчерпание жизненных сил, что, по меньшей мере, чревато различными заболеваниями или уже свидетельствует о наличии болезни.
Неотъемлемым свойством Ж. человека является ее одухотворенность. При этом речь идет не только о взаимодействии духа и тела, психики и сомы. Совокупность духовных качеств жизни человека проявляется во всей своей полноте в экстремальных жизненных ситуациях. Они могут стимулировать до предела физические силы человека, позволяя преодолевать эти ситуации, или, напротив, предопределяют тяжелейшие эмоциональные стрессы, развитие заболеваний.
Медицина призвана способствовать нормативно-физиологическому взаимодействию человека и природы. Только на этом пути медицина станет действительно профилактической и социально ориентированной на оптимальное физиологическое обеспечение жизни человека.
См. также Философские вопросы биологии и медицины (<<Философские вопросы медицины>>), <<Человек>>.

Библиогр.: Маркс К. Капитал, т. 1, Сочинения, 2-е изд., т. 23, с. 188, 195; Энгельс Ф. Анти-Дюринг, Сочинения, 2-е изд., т. 20, с. 82; Гольданский В. Возникновение жизни с точки зрения физики, Коммунист, №1, с. 86, 1986; Тимофеев-Ресовский Н.В. и др. Краткий очерк теории эволюции, М., 1969, библиогр.; Философские проблемы естествознания, под ред. С.Т. Мелюхина. М., 1985; Фролов И.Т. Жизнь и познания, М., 1981; он же, Перспективы человека, М., 1983; Эволюция, пер с англ., под ред. М.В. Мины, М., 1981.
II
(vita)
«Жизнь есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей этих тел» (Энгельс Ф. Анти-Дюринг; Маркс К. и Энгельс Ф., Сочинения, 2?е изд., т. 20, с. 82).

Культурология. XX век. Энциклопедия

        понятие многозначное, меняет свое содержание в зависимости от области применения. В биол. науках понимается как одна из форм существования материи, осуществляющая обмен веществ, регуляцию своего состава и функций, обладающая способностью к размножению, росту, развитию, приспособляемости к среде. В гуманитарных текстах приобрело культурно-истор. и филос. значения, в к-рых на первый план выходят интуитивно постигаемые первичность жизненной реальности, ее темпоральность, событийность и непрерывность течения. Формируется новое, вбирающее в себя оба подхода содержание понятия Ж. на стыке учений о биол. и культурной эволюции — коэволюции, а также в идеях геннокультурной теории и эволюц. эпистемологии.
        Традиционно всех, кто размышлял над феноменом “Ж.” относят к представителям “философии Ж.”, называя имена Ницше, Дильтея, Зиммеля, Бергсона, Шпенглера, Клагеса, Ортеги-и-Гассета, и, как представляется, весьма искусственно возводят его в ранг самостоят. филос. направления “иррационалистического” толка. В действительности для названных философов понятие Ж., хотя значимое и необходимое, не являлось самоцелью и скорее служило другим, различным для каждого из этих философов задачам. Так, Дильтей вводит это понятие, разрабатывая методологию истор. познания. наук о культуре; Зчммель лишь в последние годы жизни обращается к этой проблеме, после серии осн. работ по социологии и культуре; Шпенглер — при разработке фундаментальной проблемы морфологии истории. Определяющую роль в таком вычленении филос. направления, по-видимому, сыграла работа Риккерта “Философия жизни. Изложение и критика модных течений философии нашего времени”, где он писал о столкновении разных подходов к этому феномену в “западно-вост. структуре Ж., к-рая протягивается над Европой”. Искусственное конституирование некоего самостоят. филос. направления и дальнейшая оценка его как “иррац.” помешали по существу понять филос. поиск нетрадиц. форм выражения феномена Ж. за пределами ее биол. смыслов, в контексте культуры и истории, духовного мира человека. Стремление осмыслить Ж. в ее новом значении — это не отрицание рац. подхода, но необходимость найти новые формы рациональности, не сводящиеся к “образцам”, господствовавшим в механистич. естествознании и формальной логике. За этим стояло обращение к иной онтологии — человеч. духовности, укорененной в культуре, искусстве, “жизненном мире”; к иной традиции — гуманитарно-герменевтической, культурно-исторической, ведущей свое начало не только от нем. романтизма, упоминаемого, как правило, в первую очередь, но, по-видимому, от Сократа и диалогов Платона, от “Исповеди” Августина, идеалов гуманистов Ренессанса, в Новое время от Гёте, Шлейермахера и Дильтея — всех тех, кто в филос. размышлениях не ограничивался интеллектуальным опытом естествознания, но обращался к духовному, чувственному и эстетич. опыту поэзии, филологии и истории, гуманитарного знания в целом.
        Поиск новых форм рациональности и способов ее выражения, прежде всего с обращением к феномену Ж., был и остается тесно связанным, во-первых, с необходимостью постижения изначального фундаментального опыта восприятия реальности человеком — непосредственному, неэксплицированному знанию, предшествующему разделению на материю и сознание, субъект и объект, а также с пониманием недостаточности формально-логич. дискурса для постижения этого явления без привлечения таких приемов, как интуиция, вживание, вчувствование и т.п. Во-вторых, обращение к понятию “жизнь” необходимо в связи с осознанием недостаточности, неполноты абстракции чистого сознания, сознания вообще, cogito — логич. конструкции, в конечном счете, лишающей Я тех связей, к-рые соединяют его с реальным миром. Введение понятия “Ж.” означает признание значимости индивидуального, эмпирического Я как наделенного жизнью индивида, единичность к-рого, по Гегелю, — это всеобщность высшего рода, конкр. бытие всеобщего. Единичное-всеобщее в таком случае предстает как жизнь — живое бытие реальности, обладающей темпоральностью, связностью и целостностью. Такой подход предполагает пласт живой реальной субъективности, связанный с особым типом рациональности, фиксирующей проявления единично-всеобщей жизни. При признании всеобщности индивидуального-единичного Я, одновременно признается и включенность его как течения Ж. в социум, приобретение культурно-истор. содержания, наполняющего человеч. жизнедеятельность.
        Обращение к феномену Ж., т.о., предполагает расширение сферы рационального, введение новых его типов и, соответственно, понятий и средств концептуализации, а также принципов перехода иррационального в рациональное, что осуществляется постоянно в научном познании и должно быть также признано как законная процедура в развитии филос. знания и теории культуры. В европ. культуре и философии существуют традиции исследования феномена Ж., по-разному сочетающие биол., психол. и культурно-истор. аспекты проблемы. Необходимо учитывать особенность ситуации и в самой европ. науке 19 в., где формировались новые представления, предполагавшие введение категории “Ж.” как базовой в новых областях знания. Это время, когда как бы осознается неполнота существующего научного знания, ориентированного на математику, физику и механику, и “науки о живом”, в первую очередь биология с ее дискуссиями между дарвинистами и антидарвинистами, овладевают воображением и умами ученых и философов. “Биологизм” становится неким знаком антимеханицизма, обращения к живому, к самому человеку и чаще всего не носит спец. характера, но лишь окрашивает терминологию, направление мысли и аргументацию. Именно это сказалось в трактовке категории “Ж.” у Ницше и Бергсона. В то же время формирование науки о культуре, в отличие от наук о природе, разработка их общей методологии, принципов и понятий стало предпосылкой разработки категории “Ж.” в контексте гуманитарного знания, в частности, в трудах Дильтея и Зиммеля, Шпенглера.
        Уже Шопенгауэр, исследуя “мир как волю и представление”, вводит понятие Ж. в связке понятий “воля”, “время (настоящее, теперь)”. Именно в образе Ж. является для представления желание воли, воля тождественна воле к Ж., если есть воля, то будет и жизнь. Воля — это внутреннее содержание, существо мира, а жизнь, видимый мир, явление — только зеркало воли. Он стремится “рассматривать Ж. именно философски, т.е. по отношению к ее идеям”; Ж. свойственно выражать себя в индивидах — мимолетных, выступающих в форме времени явлениях того, что само в себе не знает времени, но принимает его форму, чтобы объективировать свою сущность. При этом формой Ж. служит только настоящее, будущее и прошедшее находятся лишь в понятии, в связи познания.
        Ницше, к-рый часто рассматривается как представитель “биол.” подхода к жизни, признавая необходимость такого ее определения, например, как “известного количества сил, связанных общим процессом питания” (“Воля к власти”), в действительности рассматривает преимущественно ее собственно человеч. смыслы. Она предстает как наиболее знакомая форма бытия — воля, но в отличие от Шопенгауэра Ницше говорит о воли к власти, стремлению к максимуму чувства власти, но сама Ж. только средство к чему-то: она есть выражение форм роста власти. По Ницше, сознание , “дух” только средство и орудие на службе у высшей Ж., у подъема жизни. Во всяком организме как целом сознат. мир чувств, намерений, оценок является лишь небольшим “отрывком”, к-рый нельзя считать целью целого феномена Ж. Наивно было бы возводить удовольствие, или духовность, или нравственность, любую другую частность из сферы сознания на степень верховной ценности и с помощью их оправдывать “мир”. Вместе с тем именно эти “средства” были взяты как цель, а Ж. и повышение ее власти были, наоборот, низведены до уровня средств. В связи с этим Ницше ставит вопрос: должна ли господствовать Ж. над познанием, над наукой или познание над Ж.? Он безусловно уверен, что Ж. есть высшая господствующая сила, познание предполагает Ж. и заинтересовано в сохранении Ж. Необходимая “гигиена Ж.” направлена против “истор. болезни”, заглушения Ж. историческим. Проблема соотношения жизни и истории занимает особое положение в работах философа, поскольку это связано с заботой о здоровье человека, народа и культуры. История состоит на службе у Ж., но если она в избытке, то Ж. разрушается и вырождается, а вслед за нею вырождается и сама история. Когда история служит минувшей Ж. так, что подрывает дальнейшую жизнь и в особенности высшие ее формы, тогда истор. чувство народа не сохраняет, а бальзамирует Ж.. Размышляя об этом в работе “О пользе и вреде истории для жизни”, Ницше выявляет пять отношений, в к-рых является опасным для Ж. пересыщение эпохи историей: контраст между внешним и внутренним, ослабляющем личность; иллюзия справедливости; нарушение инстинктов народа, задерживающих его созревание; вера в старость человечества; опасная ирония эпохи к самой себе, влекущая цинизм и эгоистич. практику, подрывающую жизненные силы. Человек нуждается в “окутывающем облаке и пелене тумана”, в нек-ром “предохранит, безумии”; нельзя позволять науке господствовать над Ж., “покоренная” Ж. в значительно меньшей мере является Ж. и обеспечивает Ж. в будущем, чем прежняя, управляемая не знанием, но инстинктам и могучими иллюзиями. Эта идея звучит и в ином варианте: нелогичное необходимо. Даже разумнейший человек нуждается от времени до времени в природе, т.е. в своем осн. нелогичном отношении ко всем вещам (“Человеческое, слишком человеческое”). Эта потребность, как и двойственность аполлонического и дионисийского начал, рождают искусство — иллюзию, без к-рой невозможна жизнь. Страх и ужасы существования вынуждают древнего грека заслониться от них блестящим порождением грез — олимпийскими богами в ореоле радостной жизни, — “соблазняющих на дальнейшую Ж.” (“Рождение трагедии из духа музыки”).
        Итак, Ж. для Ницше, понимаемая как воля к власти в природном и человеч. смыслах, предстает “первичной реальностью”, гл. ценностью, основанием и предпосылкой “духа” и познания. “Первичность” особо подчеркивается им в “Антихристе”, где, обращаясь к истинному и единств, христианину — Иисусу, его, по выражению Ясперса, “жизненной практике”, философ обнаруживает, что Христос говорит лишь о самом глубоком, внутреннем — Ж., истине, свете. Все остальное — действительность, природа, язык наделены для него лишь ценностью знака, подобия; Ж. как опыт противится для него словам, формулам, законам, догматам символам веры. Ж. он знает и принимает до всего — культуры, государства, гражд. об-ва и распорядка, труда и “мира”. Именно такое глубинное понимание Ж., как подлинной природной основы человека близко Ницше, он исходит из него, наделяя при этом новым, главным звучанием: Ж. как воля к власти. Это специфич. воля к аккумуляции силы: в этом рычаг всех процессов Ж. в ее вечном течении и становлении. Все, что над ней, вне и позже нее — это “порча”, вырождение, декаданс в людях, умах, мыслях, чувствах, действиях. Эмоц. категоричность Ницше вплоть до нигилизма и разрушения ценностей оправдана, как могут быть поняты и оправданы прозрение и душевная боль, “крик души” человека, осознавшего “вырождение” европ. культуры, разрушение единства аполлонийского и дионисийского начал, господства как “высших” ценностей рассудочности, упорядоченности и регламентированности — чуждых жизни как воле к власти, искусственных, внеположенных ей форм. Очевидно, что “природность” Ж. у Ницше не понимается буквально биологически, она рассматривается как “основание” человека культуры и социума, исследуется как феномен вечного течения и становления, раскрывающий свое содержание в понятиях воли, воли к власти, ценности, истории, “вечного возвращения”, покоренной Ж., порчи, декаданса и в других не столько натуралистич., сколько культурологич. терминах.
        Бергсон обращается к категории Ж. на перекрестке нескольких предпосылок: критич. отношения к господствующей в механистич. естествознании идее универсализма причинно-следственной связи, в действительности не исчерпывающей всего богатства отношений в мире; признания “самопроизвольных действий”, разл. типов детерминизмов, а также не единого и непрерывного опыта (Кант), но “разл. планов опыта”; наконец, признания разных сфер реальности и особой — “живой материи”, к-рую нельзя постичь механистич. и математич. приемами, представляющую собой не “механич. часы”, но органич. целое, сходное в своей целостности с живым организмом. Именно эта целостность определяет у Бергсона и само понятие Ж., и время как ее сущностную составляющую. Органич. видение мира рождает важнейший “образ”, необходимую метафору — “жизненный порыв”, к-рый выражает неукротимое стремление (“потребность творчества”) действовать на неорганизованную материю. В “Творч. эволюции”, посвященной гл.о. этой теме, описывается “порыв”, к-рый, встречая сопротивление косной материи, организует бесконечно разнообр. тела, разл. линии эволюции, переходит от поколения к поколению, разделяясь между видами и индивидами, не теряя в силе, но скорее увеличивая свою интенсивность. Созидающие, творч. усилия Ж. — это постоянное преодоление инерции материи, никогда не завершающаяся борьба организующей силы с первичным хаосом. Жизненный порыв принимает две осн. формы — инстинкт и интеллект, которые служат цели выживания организмов. Интеллект, приступая к исследованию Ж., рассматривает живое как инертное по аналогии с механистич. концепцией всей природы, он характеризуется естественной неспособностью понимать Ж. Инстинкт же, если будет осознана его ограниченность, но одновременно и близость к жизни, может обрести вид интуиции, в к-рой “Ж. сама с собою говорит”, постигается непосредственно. Философия должна объединить “частные интуиции”, осуществить то, что не может наука с ее традиц. средствами классич. рационализма, — синтезировать интеллектуальные и интуитивные, эмоц., этич. и эстетич., а также допонятийные, дологич. знания и установки человека.
        Важнейшая характеристика жизни — время у Бергсона представлена как длительность (duree), реальное время, принципиально отличающееся от условного понимания времени, к-рое создается наукой с помощью схем, понятий и принципов для измерения временных процессов. Эту реальную длительность, ее развертывание человек испытывает и констатирует, а ее части и элементы объединяются с помощью памяти. Психол. понимание времени естественно вытекает из утверждения Бергсона, что жизнь относится к психол. порядку. Живая длительность постигается в созерцании и переживании, время, являясь объективным, течет как бы через субъект, но независимо от него самого, от его деятельности и переживания, он лишь “испытывает” время как данность. Длительность предстает как основа всех сознат., духовных процессов, как продолжение того, чего уже нет, в том, что еще есть, следовательно, Ж. представлена только прошлым (благодаря памяти) и настоящим, но не будущим. В дальнейшем Бергсон выдвинул гипотезу о том, что вся Вселенная должна рассматриваться как длящаяся с разл. ритмами длительности, свойственными разным уровням реальности. Его “биологизм” метафоричен, это скорее язык и способ изложения филос. и психол. идей, нежели разработка собственно биол. знаний. В целом, развивая представление о жизни как жизненном порыве, длительности, Бергсон стремился увидеть возможности новой онтологии, освоение к-рой можно было бы осуществить не столько средствами спец. наук, сколько философией, осваивающей более широкий и богатый опыт, включающий внутр. духовный опыт человека и требующий новых, “вненаучных” и “неклассич.” представлений.
        Биол. смыслы и даже аллюзии в понимании Ж. отсутствуют у Дильтея, для которого эта категория становится фундаментальной при разработке методологии наук о культуре (о духе) и “критике истор. разума”. Его не удовлетворяет причинно-следственная модель сознания, мир научных абстракций, из к-рого исключен сам человек. Вернуть его возможно лишь через обращение к жизни, данной во внутр. опыте как нечто непосредственное и целостное. Дильтей руководствовался гл. принципом — познать жизнь из нее самой и стремился представить мышление и познание как имманентные жизни, полагая, что внутри самой жизни формируются объективные структуры и связи, с помощью к-рых осуществляется ее саморефлексия. Каковы эти структуры и связи и соответствующие им категориальные определения, какова жизнь как действительность, как истор. форма бытия? Как дается жизнь другого и какими методами она постигается? Ответы на эти вопросы стали условием построения новой теории знания, учитывающей специфику внутреннего опыта — переживания жизни.
        Основополагающим для всех определений жизни, по Дильтею, является ее темпоральность, проявляющаяся в “течении жизни”, одновременности, последовательности, временного интервала, длительности, изменения. Переживание времени определяет содержание нашей Ж. как беспрестанное движение вперед, в к-ром настоящее становится прошлым, а будущее — настоящим. Собственно настоящего никогда не существует, мы лишь переживаем как настоящее то, что только что было. Время существует только в единстве с содержанием — наполняющей его человеч. деятельностью, историей и культурой. Переживание времени непроницаемо для познания, если мы пользуемся средствами наук о природе. Никакая интроспекция не может постичь “живое время”, его сущность, человек познает себя и других через понимание и только в истории, а не посредством интроспекции; необходимы иные, существующие в философии и в науке о культуре герменевтические способы.
        Жизненный процесс, по Дильтею, состоит из внутренне связанных друг с другом переживаний как особого рода действительности, к-рая существует не в мире, но во внутр. наблюдении, в сознании самого себя. Каждое отд. переживание соотнесено с Я, во всем духовном мире мы находим связность — категорию, возникающую из Ж., являющуюся структурой, связывающую переживания. Духовная Ж. возникает на почве физич. мира и является высшей ступенью эволюции, предполагая связные переживания. Но с переживанием мы уже переходим из мира физич. феноменов в сферу духовности и тем самым в область наук о духе. В целом знание о духовном мире складывается из взаимодействия переживания, понимания других людей, истор. постижения субъектов истории, из объективного духа. Способы понимания различаются в зависимости от типа проявления Ж. К первому отнесены образования мысли, в частности, понятия и суждения, к-рые высвобождены из переживания, а понимание направлено только на содержание мысли и ничего не говорит о скрытой подоснове и полноте душевной Ж. Другой тип проявления Ж. — поступок, в к-ром следует отличать состояние душевной Ж., выражающееся в поступке, от жизненной связи, в к-рой коренится это состояние. Поступок выражает лишь часть нашего существа, возможности к-рого он своим свершением уничтожает и, соответственно, поступок также высвобождается из подосновы жизненной связи. Наконец, существует такое проявление Ж., как выражение переживания, к-рое относительно душевной связи может сказать больше, чем интроспекция. Выражение переживания “поднимается из глубин, не освещенных сознанием” и оценивается не в познават. оценках “истинно или ложно”, но с позиций правдивого или неправдивого суждения. Именно на границе между знанием и действием открываются глубины Ж., недоступные наблюдению, рефлексии и теории. Разл. типы проявлений Ж. и их своеобр. сочетание определяют тот факт, что каждая Ж. имеет свой собственный смысл, а непосредственным выражением осмысления жизни становится биография, наиболее “инструктивная” форма, в к-рой представлено понимание Ж. Это “праклеточка истории”, в к-рой ход жизни осознается самостью в последовательности, и истор. категории вырастают из нее.
        Дильтей, рассматривая проблему “непроницаемости” Ж. для познания, признает, что естествознание обладает своим “всеобщим схематизмом” в понятии причинности, господствующей в физич. мире и в специфич. методологии, и стремится разработать иные категории, необходимые для новой методологии, определения нашего отношения к жизни через понимание. Это категории значения, ценности, цели, развития и идеала, причем значение, имеющее непосредственную связь с пониманием, — это всеохватывающая категория, благодаря к-рой постигается Ж. как целое. Она характеризует отношение элементов Ж. к целому, коренящемуся в сущности Ж. Любой жизненный план как знак особого рода — это выражение понимания значения Ж., и можно даже провести аналогию с конструированием смысла и значений слов и предложений при конструировании значения элементов Ж. из их взаимосвязи. Особыми возможностями познания Ж. обладает поэзия, к-рая связана с “комплексом действий Ж.”, с переживаемым или понимаемым событием. Поэт вновь создает в своих переживаниях отношение к Ж., утраченное при интеллектуальном подходе и под воздействием практич. интересов. Глубины жизни, недоступные наблюдению и рассудку, извлекаются на свет. В поэзии не существует метода понимания жизни, явления Ж. не упорядочены, она становится непосредств. выражением Ж. как свободное творчество, придающее зримое событийное выражение значимости Ж.. В отличие от поэта историк, также стремящийся познать Ж., выявляет и упорядочивает взаимосвязь действия, осознает реальный ход событий Ж. Здесь выясняется очень важный момент: проявления Ж. одновременно предстают как репрезентация всеобщего. История обнаруживает себя как одна из форм проявления Ж., как объективация Ж. во времени, организация Ж. в соответствии с отношениями времени и действия — никогда не завершаемое целое.
        Эти поиски позволяли Дильтею преодолевать не только представления о традиционном теоретико-познават. субъекте, сконструированном Локком, Юмом и Кантом, но и критицизм неокантианцев. Одновременно он стремился обнаружить связь со “спекулятивной” философией, отмечая у Фихте понимание Я не как субстанции, а как жизни, деятельности, динамизма, распознавая в гегелевском “духе” жизненность подлинно истор. понятия. По Гадамеру, действит. мосты были наведены Йорком фон Вартенбургом, разрабатывавшим такое понятие жизненности, к-рое объемлет и спекулятивный и эмпирич. подходы. Особенно значима его идея структурного соответствия жизни и самосознания, к-рую уже развивал в “Феноменологии духа” и в рукописях последних лет жизни Гегель. Между Ж. и самосознанием была подмечена нек-рая аналогия, прежде всего в том, что живое существо отличает себя от мира, но и включает в себя все необходимое от этого мира; так же самосознание все и каждое делает предметом своего знания, но знает в этом самого себя. Жизненное не может быть познано предметным сознанием, в него нельзя проникнуть извне; его можно испытать только изнутри, способом самоощущения, погружения внутрь собственной жизненности. Граф Йорк фон Вартенбург, следуя Гегелю, не только сохраняет как метафизич. взаимосвязь, соответствие Ж. и самосознания, но принимает его как методол. принцип, возвращаясь к Ж. с теоретико-познават. целью. Необходим такой образ мысли, в к-ром Ж. и история принимаются в принципиальном единстве, а действительность теряет навязанную метафизикой изначальную разделенность на дух и природу. Всему миру присуща жизненность; история и культура возвращаются в природу, “вновь становятся землей”. Размышляя об этих проблемах в “Истине и методе”, Гадамер приходит к выводу о том, что граф Йорк помог увидеть в дальнейшем связь между гегелевской феноменологией духа и гуссерлевской феноменологией трансцендентальной субъективности, что выразилось в обращении Гуссерля от объективности науки к “жизненному миру” и категории жизни.
        Естествознание как наука, полагал Гуссерль, ничего не может сказать нам о наших жизненных нуждах, о смысле или бессмысленности всего человеч. существования. Наука утрачивает свою жизненную значимость, поскольку забыт смысловой фундамент естествознания, человеч. знания вообще — “жизненный мир” как мир “субъективно-соотносительного”, в к-ром присутствуют наши цели и устремления, обыденный опыт, культурно-истор. реалии, не тождественные объектам естественнонаучного анализа. Введение понятия “жизненный мир” позволило Гуссерлю существенно расширить сферу познават. деятельности субъекта. Он критикует философию Нового времени за то, что она, по существу, отождествила познание с его частным, хотя и важным видом — научным познанием, тогда как познание во всей его широте включает “разум и неразумное, несозерцаемое и созерцаемое”, охватывает всю сферу предикативных и допредикативных суждений, разл. акты веры. Стремление обратиться к “т.зр. Ж.”, особенно проявившееся в поздней философии Гуссерля, привело к постижению “Ж. сознания”, его отд. переживаний, а также скрытых, имплицитных Интенциональностей сознания как целостности во всей ее бытийной значимости. Но, по существу, речь шла уже не столько о сознании или субъективности, сколько о выходе за пределы сознания к универсальной деятельности — “действующей жизни”. По Гадамеру, “жизнь” для Гуссерля — это не только “безыскусная жизнь” естественной установки, но она также трансцендентально редуцированная субъективность как источник всех объективаций. Основатель феноменологии сделал возврат к жизни универсальной филос. темой, не сводимой к методол. проблемам наук о духе. “Жизненный мир” и смыслополагание как основа всякого опыта изменили представление о понятии научной объективности, представшей как частный случай. Обращение к “деятельной жизни”, по существу, свело на нет противоположность между природой и духом. Используя понятие “жизнь”, Гуссерль стремился преодолеть наивность и мнимость контроверзы идеализма и реализма, показать внутреннюю сопряженность субъективности и объективности как “взаимосвязи переживаний”, что говорит о его общности с Дильтеем в стремлении к “конкретности Ж.”. Но, в отличие от графа Йорка, оба они, противополагая себя метафизике, не обнаруживают “спекулятивного” содержания понятия “Ж.”, его связи с метафизич. традицией.
        Хайдеггер в период работы над своим гл. трудом “Бытие и время” исследовал проблему жизни, анализируя “суть тенденции Дильтея”(кассельские доклады, 1925), не оцененной в то время философами . Проблема смысла человеч. Ж. — одна из фундаментальных проблем всей зап. философии, но что это за действительность — Ж.? Ответ на этот вопрос и становится для Хайдеггера определяющим при рассмотрении проблемы в целом. Дильтей выделяет в жизни опр. структуры, но он не ставит вопрос: каков же смысл бытия нашего собственного бытия здесь? Феноменология также определяет человека как .взаимосвязь переживания, какая удерживается в совместности единством Я как центра актов. Вопрос о бытийном характере этого “центра” не ставится. Хайдеггер движется от Ж. к бытию (Dasein), стремясь прояснить в человеке феноменологически определяемые бытийные характеристики, увидеть человеч. бытие таким, каким являет оно себя в “повседневном здесь-бытии”. Изначальная данность здесь-бытия в том, что оно пребывает в мире. Ж. и есть такая действительность, к-рая пребывает в этом мире, причем так, что она обладает этим миром. Всякое существо обладает окружающим миром не как наличествующим рядом, но как раскрытым, развернутым для него. Ж. и ее мир никогда не бывают рядоположенными, жизнь обладает своим миром. Каким образом мир дан? Первоначально не как объект теор. познания, но как окружающий мир, предметы — первично это не объекты теор. познания, а вещи, с которыми мы имеем практич. отношения. Существование жизни здесь определяется со-существованием других действительностей с тем же бытийным характером — это другие люди. Бытие-в-мире — это совместное бытие друг с другом; я ближайшим образом и прежде всего дан мне самому, “попадаюсь навстречу” самому себе. По большей части мы — это не мы сами, скорее, мы живем изнутри того, что говорится, из того, как вообще смотрят на вещи. Эта неопределенность и правит здесь-бытием, она предстает как “всеоткрытость”, правящая существованием людей друг с другом. По большей части это не мы сами, но другие, — “нас живут другие”, человек в повседневности — несобственный и такое несобственное бытие и есть присущий человеческому здесь-бытию первичный характер реальности. Можно ли путем такого описания прийти к понятию Ж. и как мое собственное здесь-бытие может быть дано в целом? Хайдеггер видит в этом проблему, т.к. если Ж. предстала в целом, как готовая, то она окончилась, ее более нет; если она длится, “живая”, то не может быть взята как завершенность, целостность, Ж. в существенном отношении незавершена, перед ней всегда остается еще часть. Выход из этой трудности он видит в преодолении понимания Ж. как процесса, взаимосвязи переживаний, к-рая где-то прервется. Здесь-бытие должно быть понято как бытие временем, где время не что-то такое, что проходит во вне меня в мире, но то, что я есть сам. Именно время, к-рое необходимо уразуметь как реальность нас самих, определяет целостность Ж. и в то же время определяет мое собственное бытие в каждый его момент. Человеч. Ж. не проходит во времени, но она есть само время, то время, к-рое есть мы же сами друг с другом. Такое понимание ставит вопрос об историчности Ж. или бытии историчным, где история означает такое совершение, какое есть мы сами, такое, где мы сами тут же. Очевидно, что Хайдеггер предложил свой вариант категориального осмысления Ж. и способ введения этого понятия в текст феноменологич., а не упрощенно-обыденного, эмпирически-интуитивного филос. рассуждения, тем самым преодолевая столь нежелательную “иррациональность”, а по существу признавая легитимным другой тип рациональности, явленный, в частности, в феноменологии и ее абстракциях.
        Зиммель, посвятивший последнее в своей жизни исследование “Созерцанию жизни”, по-своему осознавал логич. трудности “понятийного изображения жизни”, опасности вмешательства психологии, но не считал возможным молчать, предполагая, что, обращаясь к Ж., мы достигаем того слоя, где находятся “метафизич. корни самой логики”. Как и Дильтей, Зиммель за исходный пункт принимает размышление о природе времени, отмечая, что субъективно переживаемая Ж. ощущаема реально во временном протяжении. Ж. из “вневременной” точки настоящего по двум направлениям трансцендирует любую действительность и тем самым реализует временную длительность, т.е. само время. Ж. он называет такой способ существования, к-рый не ограничивает свою реальность настоящим моментом, полагая ирреальным прошлое и будущее; его прошлое действительно существует в настоящем, а настоящее в будущем. Непрерывный поток Ж. протекает через индивидов, “скапливается” и обретает в них четкую форму, в к-рой индивид противостоит как себе подобным, так и окружающему миру. Но Ж. стремится прорвать всякую органич., душевную, вещную форму и выйти за собственные пределы; Ж. всегда есть ограниченное образование, постоянно преодолевающее свою ограниченность. Она одновременно неизменна и изменчива, оформлена и разрывает форму, связана и свободна; глубочайшей сущностью жизни является то, что она простирается вовне, полагает свои границы, возвышается над собою и выходит за свои пределы. Как прафеномен жизни, самосознание, Я не только противостоит самому себе и делает себя предметом знания, но также судит себя, становится над самим собой, перешагивает через себя, оставаясь самим собой. Зиммель постоянно отмечает, что логически трудно уловить единство в самовозвышении, пребывании Ж. в себе самой и в постоянном оставлении пройденного, она предстает как непрестанная борьба против истор. завершенности и формальной застылости любого содержания культуры. Итак, сущность Ж. видится в трансцендировании, выходе за ее пределы, в непрерывном процессе преодоления замкнутости индивидуальной формы. Ж. всегда есть “более-жизнь”, а на уровне духа она создает нечто “большее-чем-жизнь”. Содержат, отношение к Ж. как собственной Ж. субъекта выявляет, по Зиммелю, еще два концептуальных момента: действительность Ж. и ее долженствование. Фундаментальность и правомерность выделения первого безусловна, второе — долженствование — требует спец. обоснования, поскольку его следует понимать не только как этическое, моральный долг, но как совершенно общее “агрегатное” состояние создания жизни. Речь идет не об идеальном требовании долженствования, происходящем из внешнего, по Канту, порядка, но о “живом” долженствовании, бытийность к-рого так же не может быть выведена, как бытийность действительности. “Долженствование вообще” обладает объективной значимостью, оно так же не имеет цели, как “действительность вообще” не имеет причины. В своем непрерывном течении Ж. создает свои содержания как в одном, так и в другом образе; долженствование есть такой же способ, каким Ж. сознает себя, каким является действительность. Это такой же “первичный модус”, как действительность, посредством к-рого индивидуальное сознание переживает Ж. в целом. Долженствование определяет ритм Ж., к-рая не делает скачков — отд. нравственных поступков, но постоянно порождает одно состояние из другого, проистекающее не из требований дня, а из глубочайшей собственной жизни как “идеальная линия долженствования”. Зиммель убежден, что укоренением долга в жизни дана значительно более радикальная объективность, чем этого может достигнуть рац. морализм, к-рому известно лишь долженствование, достигнутое волей. Если же долженствование — “идеальный ряд Ж.”, то очевидно, что какой бы ни была действительность, над каждым бытием и событием возвышается идеал, образ того, каким он должен быть в этой Ж. Такое понимание долженствования позволяет преодолеть механич. видение душевной Ж., когда по соответствию отд. действия правилам или нормам судят о человеке в целом. На самом деле в каждом поведении человека “продуктивен” весь человек, а каждое мгновение, событие Ж. есть вся Ж.; не часть Ж. или “сумма частей”, а ее целостность, содержащая все следствия своего прошлого и напряжения своего будущего, совершает каждое действие и поступок.
        Понятие Ж. в ее “непреходящем конфликте” с формой стало у Зиммеля базисным для объяснения динамики и развития культуры. Невозможно дать Ж. строгое понятийное определение, ибо логическим действием не выявляется, а скорее скрывается сущность Ж. Ее иррациональность может быть, хотя бы отчасти, схвачена в понятиях только в том случае, если Ж. приобретет те или иные формы — формы культуры. Понятие формы фиксирует разл. образования Ж., претендующие на устойчивость и даже вневременность и проявляющие стремление существовать сами по себе, независимо от Ж., требующие для себя самостоят, прав и значения. Но Ж. — непрерывный поток, она быстро выходит за пределы, поставленные той или другой формой, иными словами, вступает в конфликт с культурой, нарастание и разрешение к-рого есть путь обновления всей культуры. Ж. с необходимостью структурируется, она “обречена” вечно воплощаться в формах, выражать себя в культуре, а затем, разрешая конфликт, сбрасывать старые формы, чтобы принять новые (“Конфликт совр. культуры”).
        Особенно тесно взаимосвязаны понятия “Ж.” и “культура” в широко известной морфологии культуры Шпенглера. В опр. смысле его видение Ж. существенно дополняет и обогащает идеи Бергсона и Зиммеля. Общее представление Бергсона о “жизненном порыве”, к-рый в бесконечной “творч. эволюции” преодолевает косность материи, организует бесконечное разнообразие тел, видов, поколений, у Шпенглера на уровне Ж. как истории наполняется богатейшим содержанием и многообразием форм культуры. Созидающие, творч. усилия жизни, по Бергсону, в концепции Шпенглера предстают как истор. формотворчество народов и культур, к-рых он насчитывает восемь (егип., инд., вавилон., кит., араб., греко-рим., западно-европ. и культура майя), равноценных по уровню зрелости. Общая идея Зиммеля — Ж. как вечное воплощение в формах культуры и их преодоление — также, по Шпенглеру, обретает, по существу, историко-культурное содержание. Он представил историю как Ж. “организма”, развитие к-рого осуществляется в формах культуры, каждая из к-рых проходит этапы: юность, расцвет, упадок и смерть как превращение в цивилизацию. Вряд ли можно буквально понимать идеи Шпенглера как натуралистический подход к Ж. и культуре, на чем настаивал, например, Коллингвуд в “Идее истории”. Это, скорее, стремление преодолеть “механистич. картину” Ж., под влиянием идей Гёте увидеть культуры как “организмы”, как действительность, “созерцаемую в ее образах, а не в ее элементах”, наконец, развернуть морфологич. аналогию с историей отд. человека, животного, дерева или цветка, скорее как метафору, нежели собственно биол. объяснение.
        Ж., называемая Шпенглером образом, в к-ром протекает осуществление возможного, должна быть ощущаема как имеющая опр. направление — судьбу. Идея судьбы требует жизненного, а не научного опыта, предполагает органич. логику, логику жизни, направления, а не застывшего в протяженности. Настоящая история как жизнь имеет судьбу, но никаких законов. Мимо судьбы молчаливо проходили все создатели рассудочно построенных систем мира, как Кант, потому что, утверждает Шпенглер, “они не умели прикоснуться к жизни своими абстракциями”. Ставшая, превратившаяся в неорганическое, “застывшая в формах рассудка судьба” — это уже alter ego — абстракция причинности как нечто рассудочное и законосообразное, подчинившее все живое становление неподвижному ставшему. Но нельзя отделаться от момента судьбы в живом миростановле-нии, Ж., бытие и подвластность судьбе — все сливается в одно. Необходимость судьбы — это логика времени как глубоко собственного факта внутренней достоверности. Для Шпенглера “собственное”, “время”, “судьба” — синонимы, все живое, жизнь обладает особым, нефизич. направлением-временем и движением; живое неделимо и необратимо, однократно, никогда неповторимо, что и составляет сущность судьбы.
        Если для Шпенглера, полагавшего Ж. основой каждой культуры, сама смена культур определяется “извне” и субъектом истории становится отд. культура, то для Ортеги-и-Гассета основой истории, исходным понятием стала Ж. человеч. индивида в его “обстоятельствах” (circimstancia). В разработке категории Ж. он шел от Шопенгауэра, Ницше к Дильтею и Зиммелю. Он также стремился ввести “жизненные” начала в систему филос. рассуждений, отстоять первичность “жизненного разума” по отношению к “чистому разуму” (“Тема нашего времени”, 1923). Категория Ж. стала основой его “рацио-витализма” — концепции, в к-рой он, в дискуссии с картезианством и релятивизмом, стремился переосмыслить природу европ. рациональности, выявить и осмыслить ее новую форму, где деятельность разума выступает как момент жизнедеятельности в целом, в соотношении ее рац. и спонтанных проявлений. Для Ортеги неприемлемы ни рационалистич. абсолютизм, “спасающий разум и уничтожающий Ж.”, ни релятивизм, “спасающий Ж. за счет испаряющегося разума”. Разум предстает как “инструмент” истолкования Ж., дающий истину каждому в его индивидуальных обстоятельствах, выявляющий совокупность смыслов и идей об окружающем мире. Ж. — это способ радикального бытия, фундаментальное явление, предшествующее всей науке и культуре, вбирающее в себя “все имеющееся”: математич. уравнения и филос. понятия, любые вещи и события, Универсум и самого Бога. Это первичная реальность, индивидуальный “образ бытия”, то, что существует без права передачи и чего никто не может сделать за конкр. человека. Ж. дана нам изнутри, она переживается как “выстрел в упор”, сама себя “пожирающая деятельность”, сущность к-рой текущее изменение, т.е. время. Как Дильтей и Хайдеггер, Ортега признает, что переживание времени определяет содержание нашей Ж., но это не космич. бесконечное время, а время человека, к-рое на пути к цели “истекает”, ибо необратимо. Жить — значит жить здесь, сейчас, пребывать в парадоксальной реальности, где нам надо решать, что мы будем в том бытии, где нас еще нет, в “начинании будущего бытия”. Человек предстает как истор., развертывающий жизненное творчество, а “жизненный разум” обретает истор. ипостась в отличие от внеисторич-ного и сверхжизненного “чистого разума”. Такое видение требует “денатурализации” всех понятий, относящихся к человеч. Ж. и ее формам, понимания того, что человек не просто дух или тело, но “специфически человеч. драма”, в ходе к-рой меняются ориентиры и ценности, творятся “мировоззрения” и ситуации, конструируется “мир” и будущая реальность жизни. Каждая жизнь являет собой опр. перспективу, т.зр. на Вселенную, а индивид — человек, народ, эпоха — предстает как “орган” постижения истины, обретающей тем самым жизненное, истор. измерение. Ортега по-своему трактовал отношение жизни и культуры, исходя из существования “двойного императива” — “биологического” как законов жизни и духовного. Культура не только трансвитальна, но она подчиняется и законам Ж., она вырастает из жизненных корней субъекта, является спонтанностью, “субъективностью”. Воссоздающая Ж. в опр. моменты преклоняется перед своим творением — культурой, но до опр. пределов, не позволяющих считать культуру превыше жизни. Культура жива, пока она получает приток жизни от человека, иначе она засыхает, костенеет, вырождается в формальное “священнодействие”. Она не должна стремиться заменить спонтанность жизни чистым разумом, поскольку культура абстрактного интеллекта не является самодостаточной жизнью, это лишь “островок в море первичной жизненности”, на к-рую должен опираться чистый разум.
        В целом очевидно, что понятие “жизнь” имеет глубокое, культурно-истор. и гуманитарное содержание. Как бы ни менялся контекст и теоретические предпосылки осмысления и разработки этого понятия, именно оно, при всей многозначности и неопределенности, дает возможность ввести в философию представление об истор. человеке, существующем среди людей в единстве с окружающим миром; позволяет преодолеть абсолютизацию субъектно-объектного подхода, существенно дополнить его “жизненным, истор. разумом”, выйти к новым формам рациональности.

Лит.: Риккерт Г. Философия жизни. Изложение и критика модных течений философии нашего времени. Пг., 1922; Шопенгауэр А. Собр. соч.: В 5 т. М., 1992. Т. 1. М., 1992; Ницше Ф. Соч. в 2 т. М., 1990; Он же. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей. М., 1995; Бергсон А. Собр. соч.: В 4т. М., 1992. Т. 1. М., 1992; Он же. Творческая эволюция. М.; СПб., 1911; Дильтей В. Наброски к критике исторического разума // ВФ. 1988. № 4; Он же. Категории жизни // ВФ. 1995. № 10; Гуссерль Э. Кризис европ. наук и трансцендентальная феноменология // ВФ. 1992. № 7; Гадамер Х.-Г. Истина и метод. Основы филос. герменевтики. М., 1988; Зиммель Г. Избранное. Т. 1-2. М., 1996; Шпенглер О. Закат Европы. Т. 1.: Образ и действительность. Новосиб., 1993; Ортега-и-Гассет X. Что такое философия? М., 1991; Он же. Избр. труды. М., 1997; Bergson H. L'evolution creatrice. Paris, 1907; Dilthey W. Gesammelte Schriften. Gott., 1950-1977. Bd. Vll; Der Aufbau der geschichtlichen Welt in den Geisteswissenschaften. 1958; Gadamer H.-G. Wahrheit und Methode. Tub., 1975.

Л.А. Микешина

Идеографический словарь

^ существование
^ активный
жизнь - существование индивидуального объекта; организованная активность;
деятельное существование; внутренняя активность; активное, идущее с затратой
энергии, поддержание и воспроизведение специфической структуры
(он много чего видел в своей жизни. # замирает).
свое существование (он почти не изменился за время своего существования).
Ў ЖИЗНЕННЫЙ ПУТЬ, ОБЩЕСТВО, ЖИЗНЬ ОБЩЕСТВА
см. развитие, объект, мир (чего), в виде, процесс
существование, в состоянии (находиться), деятельность, активность

Орфографический словарь Лопатина

жизнь, жизнь, -и

Словарь Даля

жен. жись, жизть, простонародное живот; житие, бытие; состояние особи, существование отдельной личности. В обширном. смысле жизнь обусловлена только питанием и усвоением пищи, и в этом ·знач. она дана двум царствам природы: животному и растительному; в тесном смысле, она требует произвольного движения и чувств, принадлежа одним животным; в высшем ·знач. как бытие, она относится к душе или к смерти плоти. Жизнь человека, век его, все продолжение земной жизни его, от рождения до смерти; также
род и образ жизни его, быт, деяния, поступки, похождения и пр.
·стар. животы, нажитое, пожитки. Весною жизнь природы просыпается. Жизнь (человека) коротка, да погудка долга. Человек строгой жизни, нравственный, умеренный в мирских усладах. Это не жизнь, а каторга! Не рад жизни, терплю много горя. В картине мало жизни, она мертва, не выражает живого. В обществе нет жизни, нет движения, беседы, удовольствий, все живут одиноко, сходятся равнодушно. На жизнь и на смерть. Отвяжись, худая жизнь, привяжись хорошая! Жизненок, - ночек. ·*яросл. жизточка ·об. милый, любезный, желанный, жадобный, жизнь моя. Жизненный, к жизни относящийся, ей служащий. Жизненное дерево, деревцо Thuja. Жизненность жен. сила жизни в ком или в чем, живые или жизненные силы. Жизнедеятельность, почти то же: силы, животворящие плоть, прах, сила орудная, животная и растительная. Жизнедатель, жизнеподатель, жизнодавец муж. кто дает жизнь, животворит. Жизне(о)дательный прил. то же, животворящий. Жизнеописание ср. подробный разсказ о жизни какого-либо человека; биография. Жизнеописатель, жизнеписатель муж. описывающий чью-либо жизнь, биограф. Жизнеописательный, содержащий в себе описание жизни или к сему делу относящийся. Жизно(е)любивый человек или жизнолюбец, кто любит жизнь, боится утратить ее, животолюбивый;
кто любит пожить и мирски наслаждаться. Жизно(е)носный, живо(то)носный. Жизне(о)творный, животворный. Жизнеточный, -точивый, животочный.

Словарь Ожегова

ЖИЗНЬ, -и, жен.
1. Совокупность явлений, происходящих в организмах, особая форма существования материи. Возникновение жизни на Земле. Ж. Вселенной. Законы жизни.
2. Физиологическое существование человека, животного, всего живого. Дать ж. кому-н. (родить; высок.; также перен.). Ж. растения. Даровать ж. кому-н. (помиловать осуждённого; высок.). Рисковать жизнью. Спасти кому-н. ж. Вопрос жизни и смерти (наиважнейший). Между жизнью и смертью (в очень опасном для жизни положении). Отдать ж. за кого-что-н. (пожертвовать собой). Положить (класть) ж. за кого-что-н. (умереть, умирать за кого-что-н.).
3. Время такого существования от его возникновения до конца, а также в какой-н. его период. Короткая, долгая ж. В начале, в конце жизни. Под конец жизни (в её конце). Прервалась чья-н. ж. Ж. прожить не поле перейти (посл.). Моя ж. в деревне.
4. Деятельность общества и человека в тех или иных её проявлениях. Общественная ж. Семейная ж. Духовная ж. Кипучая ж.
5. Реальная действительность. Провести решение в ж. Войти в ж. (осуществиться).
6. Оживление, проявление деятельности, энергии. Улицы полны жизни. Больше жизни! (призыв действовать энергичнее, живее; разг.).
• Не на жизнь, а на смерть (бороться, биться) (разг.) до последней возможности, не жалея жизни.
Как жизнь? (разг.) как поживаете?
Ни в жизнь (прост.) никогда, на за что.
Не от хорошей жизни (разг.) поневоле, вынужденно, под давлением обстоятельств.
Дать жизни кому (прост.) устроить что-н. неприятное.
Весёлую жизнь устроить кому (разг. шутл.) причинить неприятности.
прил. жизненный, -ая, -ое (к 1, 2, 3 и 4 знач.).

Словарь синонимов Абрамова

существование, житье, житье-бытье, проживание, общежитие; век, дни; живот; долгая жизнь, долгоденствие, долголетие, многолетие. Славное житье; не житье, а масленица. Бренное существование. Она весь век свой трудилась. Он провел дни свои благополучно. Он много написал на своем веку. Условная вежливость общежития. "Волк из лесу в деревню забежал, не в гости, а живот спасая". Крыл. "И дни Творцу она вручила и взоры тихие закрыла". Жук. И жизненной сказке конец. Жизненный пир. См. питание, положение, содержание || вести разгульную жизнь, вести жалкую жизнь, влачить жалкую жизнь, возвращать жизнь, класть свою жизнь, лишать жизни, находиться между жизнью и смертью, ни в жизнь, подруга жизни, проститься с жизнью

Словарь Ушакова

ЖИЗНЬ, жизни, ·жен.
1. только ед. Существование вообще, бытие в движении и развитии. Жизнь мира. Законы жизни.
2. только ед. Состояние организма в стадии роста, развития и разрушения. Жизнь человека. Жизнь растений.
Физиологическое существование человека и животного. Жизнь его была в опасности. Рисковать жизнью. Положить жизнь за кого-что-нибудь (см. положить). Спасти кому-нибудь жизнь. Лишить жизни кого-нибудь (убить). Дать жизнь кому-нибудь (родить).
3. Время от рождения до смерти человека или животного. «Жизнь коротка, сказал не помню какой-то философ.» Гончаров. В течение всей жизни. «Раз в жизни притворюсь.» Грибоедов. «Таких две жизни за одну... я променял бы, если б мог.» Лермонтов.
4. только ед. Развитие чего-нибудь; события, происходящие с чем-нибудь существующим. Переломный момент в жизни государства.
5. только ед. Совокупность всего сделанного и пережитого человеком. Жизнь Ленина - неустанная, кипучая работа. О жизни Гете многие говорят, как о его самом великолепном художественном произведении. Жизнь моя сложилась неудачно.
То же, что биография (·устар. ). «Баратынский собирается написать жизнь Дельвига.» Пушкин.
6. только ед. Деятельность общества и человека во всей совокупности ее проявлений, или в ее отдельных проявлениях, и ее внутреннее содержание. Общественная жизнь. Семейная жизнь. Литературная жизнь. Научная жизнь. Жизнь партии. Хозяйственная жизнь страны. Наконец-то для меня начинается настоящая жизнь. «Чтоб закипела жизнь вокруг, работай, друг!» Д.Бедный. Богатая внутренняя жизнь. Напряженная духовная жизнь.
7. только ед. Реальная действительность во всей совокупности ее проявлений. Бояться жизни. Жизнь есть борьба и труд. Нужно жить не воображением, а действительной жизнью.
Реальная действительность в ее отдельных внешних проявлениях. Повесть из дореволюционной жизни. Писатель хорошо изобразил городскую жизнь. Изучать жизнь средневековья.
8. *****
внешнее движение, оживление. Улицы полны жизни. Жизнь у нас в доме начинается рано.
10. только ед. Энергия, внутренняя бодрость, полнота духовных и нравственных сил. Жизнь так и кипит в ·нем. «В чертах у Ольги жизни нет.» Пушкин.
11. только ед. Самое дорогое для человека, источник радости, счастья (·книж. ). Наука была его жизнью.
12. в знач. сказуемого. О существовании без нужды и забот, а также полном содержания, деятельности. «Ох ты, брат, не жизнь, а горе.» Д.Бедный. Не жизнь, а прозябание.
13. Отдельное живое существо, человек (·устар. ). Загубил не мало.
• Подруга жизни (·ритор. и ·шутл.) - жена, супруга. По гроб жизни - см. гроб. По жизнь (·канц. ·устар.) - до конца жизни, до смерти. Ни в жизнь (·разг. ·фам.) - никогда, ни за что. Вопрос жизни и смерти (·книж.) - крайне важный, имеющий решающее значение. Прожигать жизнь - бесцельно и бесполезно проводить время в шумных удовольствиях, губительных для здоровья и материального существования. На всю жизнь - навсегда. Между жизнью и смертью - в очень опасном для жизни положении. Не на жизнь, а на смерть - самым решительным образом, до решительного исхода. Право жизни и смерти (·книж.) - право миловать и казнить. Линия жизни (спец.) - линия на ладони, по которой хироманты определяют продолжительность жизни человека. Жизнь моя! (·разг.) - ласковое обращение в знач. дорогой мой, дорогая моя. Жизни не рад (·разг.) - очень беспокоен, расстроен, огорчен чем-нибудь.

Словарь эпитетов

Жизненный уклад, способ существования; быт; времяпрепровождение.
О жизни, доставляющей радость, счастье; о деятельной, трудовой, содержательной жизни.
Активная, благородная, богатая, бурлящая, бурная, великолепная, веселая, волшебная, вольная, восхитительная, глубокая, гордая, горячая, действительная, деятельная, доблестная, духовная, дивная, живая, замечательная, изумительная, изящная, интеллектуальная, интеллигентная, интересная, кипучая, красивая, культурная, легендарная, многогранная, многокрасочная, многообещающая, многорадостная (устар.), многоцветная, могучая, мудрая, мужественная, мятежная (поэт.), напряженная, настоящая, насыщенная, одухотворенная, ослепительная, осмысленная, перспективная, полная, полновесная, полнокровная, полноценная, поэтическая, прекрасная, приятная, просторная, радостная, светлая, свободная, сказочная, славная, содержательная, солнечная, сочная, страстная, стремительная, счастливая, творческая, торопливая, трудовая, труженическая, увлекательная, удачливая, удивительная, целенаправленная, человеческая, чудесная, чудная, широкая, яркая.
О легкой жизни, не связанной с трудом, с творчеством.
Безбедная, бездейственная, беззаботная, безмятежная, безоблачная, беспечальная, беспечная, благополучная, блаженная, вольготная (разг.), гладкая, дармоедная (разг.), легкая, льготная (устар.), малиновая (разг.), праздничная, привольная, пышная, раздольная (разг.), райская, рассеянная, роскошная, сибаритская, сладкая, сытая, сытная.
О тяжелой, несчастливой, бедной жизни; о бродячей жизни.
Адская (разг.), анафемская (разг.), аскетическая, бедная, бездольная, безотрадная, безрадостная, бесприютная, беспросветная, бивачная, бродяжья, бродячая, волчья, голодная, горемычная, горестная, горькая, грустная, жалкая, желтенькая (устар.), каторжная, кочевая, лютая (простореч.), многострадальная, многотрудная, мрачная, муторная (простореч.), надломленная, надоевшая, наскучившая, неблагоустроенная, невеселая, незадачливая, неприкаянная, нервная, нескладная, несладкая, неспокойная, несчастливая, несчастная, неудобная, неустроенная, нищая, обидная, остылая (устар.), пасмурная, печальная, подневольная, полуголодная, постылая (разе.), проклятая (простореч.), пропащая, рабская, рабья, скверная, скитальческая, скорбная, скудная, собачья (разг.), страдальческая, суетливая, суетная, сумасшедшая (разг.), суматошная (разг.), сумрачная, суровая, сутолочная, таборная, тревожная, треволненная (устар.), треклятая (простореч.), трудная, трущобная, тягостная, тяжелая, тяжкая, убогая, угрюмая, унылая, хлопотливая, цыганская, черная, издольная (устар.).
О праздной или малосодержательной, бессмысленной жизни.
Бездельная (устар.), бездеятельная, безликая, бескрасочная, бескрылая, бесплодная, бесполезная, бессмысленная, бессодержательная, бестолковая, бесцветная, бесцельная, бледная, будничная, вялая, глупая, глухая, докучливая, докучная, дремотная, душная, животная, застывшая, затхлая, заурядная, косная, куцая (разг.), лежебокая (разг.), ленивая, медленная, мелкая, мещанская, монотонная, неинтересная, неподвижная, нескладная, несуразная, ничтожная, нудная (разг.), обывательская, однообразная, однотонная, одуряющая, пассивная, постная, праздная, пустая, пустозвонная (разг.), растительная, рутинная, серая, скучная, слепая, сонная, стоячая, тоскливая, тунеядная (устар.), тусклая, узкая, чахлая.
Об уединенной, обособленной жизни.
Анахоретская, бобыльная, бобылья, замкнутая, затворническая, монашеская, обособленная, отшельническая, пустынная (устар.), уединенная, улиточная.
О правильной, скромной, честной жизни.
Добропорядочная, здоровая, порядочная, праведная, правильная, путная (разг.), размеренная, регулярная, скромная, спартанская, спокойная, степенная, строгая, тихая, трезвая, целомудренная, честная, чистая, чистоплотная, ясная.
О неправильной, нечестной, беспутной жизни.
Безалаберная, безнравственная, безумная, беспорядочная, беспутная, бесстыдная, блудная, богемная, буйная, ветреная, волокитная (устар.), воровская, гнусная, грешная, грубая, грязная, гулевая (устар.), дикая, извращенная, исковерканная, испорченная, кабацкая, легкомысленная, лживая, надломленная, неверная, нелепая, неправильная, неприглядная, непутевая, неразумная, несчастная, нехорошая, нечистая, нечистоплотная, низкая, низменная, паразитическая, паразитная (устар.), пошлая, пьяная, развратная, разгульная, разнузданная, распутная, растленная, темная, угарная, фальшивая, шалая (простореч.), шальная. Болотистая, высокая, гниючая, жадная, забубенная, злая, золотая, кротиная, мечтательная, муравьиная, нарядная, нафталинная, неиссякаемая, необозримая, пестрая, птичья, светозарная, теплая, тепличная, торжествующая, тухлая, холодная, чадная, черствая. Бабья, бессемейная, вдовья, взрослая, внутренняя, военная, гарнизонная, городская, девичья, деревенская, женатая (разг.), заводская, заграничная, замужняя, институтская, интимная, коллективная, колхозная, личная, мирная, молодая, научная, новая, общая, общественная, одинокая, повседневная, прежняя, провинциальная, рабочая, сельская, семейная, сиротская, совхозная, солдатская, старая, столичная, студенческая, супружеская, тыловая, университетская, фабричная, фронтовая, холостая, холостяцкая (разг.), хуторская, частная, школьная и т. п.

Толковый словарь Ефремовой

ж.
1) Особая форма существования материи, возникшая на определенной ступени ее развития, главным признаком которой и отличием от неживых объектов является обмен веществ.
2) Состояние организма в стадии роста, развития и разрушения.
3)
а) Время от рождения до смерти человека или животного.
б) перен. Срок существования чего-л.
4)
а) Развитие чего-л.
б) События, происходящие с чем-л. существующим.
5) Совокупность всего сделанного и пережитого человеком.
6) устар. То же, что: биография.
7) Деятельность общества и человека во всей совокупности ее проявлений.
8)
а) Реальная действительность во всей совокупности ее проявлений.
б) Реальная действительность в ее отдельных внешних проявлениях.
9) Уклад, способ существования, времяпровождение.
10)
а) Движение, оживление, вызываемые действиями живых существ.
б) Существование в развитии, движении (о природе).
11) перен. Энергия, внутренняя бодрость, полнота духовных и нравственных сил.
12) перен. Самое дорогое для человека; источник радости, счастья.
13)
а) перен. Существование без нужды, забот.
б) Полнота проявления физических и духовных сил.
в) Выражение полноты физических и духовных сил, душевного подъема, воодушевления, одухотворенности.
14) устар. Живое существо.

Большой психологический словарь

(англ. life). Извлечение предмета научного исследования из жизненного контекста и возвращение в него результатов — задача, которая рано или поздно возникает перед наукой. Препятствием на пути к ее решению служит противоречие между богатством представлений о Ж., множественностью ее образов и скудостью односторонних абстракций, часто не имеющих отношения к Ж. во всем богатстве ее проявлений. В сов. науке бытовало (а в сов. Ж. практиковалось) столь же бесспорное, сколь и бессодержательное определение Ж. как способа существования белковых тел. Об этом страстно писал А. А. Ухтомский: «Наука — это принципиально связное миропонимание... или "жизнепонимание". Поэтому — проступок против основного принципа науки, когда хотят понимать Ж. с ее к.-н. одной стороны. Так грешит современная физиология, современная биология, так грешил и грешит материализм всех времен». Ухтомского не удовлетворяло, что подобные определения Ж. не имеют отношения к интересам непосредственного сознания, философии, добавим — и психологии.
Определение Ж. должно основываться на ценности ее. Ухтомский дал такое «определение» (1927): «Ж. — асимметрия с постоянным колебанием на острие меча, удерживающаяся более или менее в равновесии лишь при устремлении, при постоянном движении. Энергический химический элемент ставит живое вещество перед дилеммою: если задержаться на накоплении этого вещества, то — смерть, а если тотчас использовать его активно, то — вовлечение энергии в круговорот Ж., строительство, синтез, сама Ж. В конце концов один и тот же фактор служит последним поводом к смерти для умирающего и поводом к усугублению Ж. для того, кто будет жить». В этом определении не равновесие, а несоответствие, несимметричность есть норма. В Ж. преобладает дисгармония. Равновесие — лишь момент, условием которого являются постоянные устремление и движение. Заменив «химическое вещество» на опыт, знания, а «живое вещество» на живое существо, получим характеристику человеческой Ж. как асимметрию, с постоянным колебанием на острие меча между познанием и действием, сознанием и деятельностью, умом и сердцем, опытом и его использованием и т. д. Это более правдоподобное понимание Ж., в т. ч. и духовной, по сравнению с вожделенными многими поколениями физиологов и психологов равновесием, единством, гомеостазом, гармонией, покоем.
Включение в определение Ж. не только движения, энергии, но и устремления, т. е. казалось бы, субъективного обстоятельства для Ухтомского не случайно. Он неоднократно подчеркивал, что субъективное не менее объективно, чем т. н. объективное: «субъективное и объективное идут рука об руку и соотносительно, непосредственно переходя одно в др. ». «Постоянное устремление», входящее в определение Ж., это реальность, представляющая собой психику (а м. б. и душу?!), которую современник Ухтомского А. Н. Северцов признал фактором эволюции (см. Адаптация). (В. П. Зинченко.)

Словарь практического психолога

1. Совокупность явлений, происходящих в организмах. С позиций материализма — особая форма существования и движения материи, самопроизвольно возникшая на определенной стадии ее развития.
2. Физиологическое существование живого организма.
3. Деятельность субъекта или общества в некоих проявлениях.

Социологический Энциклопедичечкий Словарь

ЖИЗНЬ - англ. life; нем. Leben. Форма существования материи, закономерно возникающая при определенных условиях в процессе ее развития, реализующаяся в живых организмах. Основные черты Ж.: обмен веществ, раздражимость, способность к размножению, рост, активная регуляция своего состояния и функций, приспособляемость к среде и т. д.

Новый философский словарь

1) Термин классической философии, фиксирующий способ бытия наделенных внутренней активностью сущностей, - в отличие от нуждающихся во внешнем источнике движения и эволюции неживых предметов. В рамках гилозоизма Ж. мыслится как имманентное свойство пра-материи, фактически синонимичное бытию, - в отличие от смерти как небытия (ср. с идеей "косной" материи в рамках механицизма, предполагающей тот или иной вариант перво-двигателя как источника "силы", приводящей ее в движение). 2) Понятие неклассической философии, фундирующее собой философию "жизненного мира" и обозначающее интуитивно постигаемую целостность реальности бытия: живое как естественное в противоположность сконструированному как искусственному (Ницше); "жизненный порыв" как формотворчество космической силы Ж. (Бергсон); Ж. как непосредственное внутреннее переживание, уникальное по своему содержанию и раскрывающееся в сфере духовно-коммуникативного или духовно-исторического опыта (Дильтей, Зиммель). 3) Термин естествознания, обозначающий такой способ существования систем, который предполагает обмен веществ, раздражимость, способность к саморегуляции, росту, размножению и адаптации к условиям среды. Ж. является объектом исследования многих естественных наук, но прежде всего биологии. Вопрос о сущности Ж. и ее определения был и остается предметом дискуссий различных философских и естественнонаучных направлений. Со второй половины 20 в. стали отчетливо проявляться два основных подхода к определению Ж. - субстратный и функциональный. Сторонники первого в трактовке сущности Ж. обращают внимание на тот субстрат (белок или молекулы ДНК), который является носителем основных свойств живого. Вторые рассматривают Ж. с точки зрения ее основных свойств (обмен веществ, самовоспроизводство и т.д.). Современное естествознание существенно обогатило представления о природе материального носителя Ж., которым является целостная система взаимосвязанных биополимеров - белков, нуклеиновых кислот и др. Современно наукой обосновано положение о многообразии форм Ж. и о том, что их носителями выступают живые системы различной степени сложности и организованности. При этом выделяются следующие основные уровни организации живого: организменный, популяци-онно-видовой, биоценотический и биосферный. Ориентация исследователей на познание особенностей того или иного уровня организации живого привела к вычленению уровней познания, исследования его. В настоящее время наиболее результативным оказался уровень, связанный с познанием молекулярных основ Ж. Его осуществление привело биологию к эпохальным открытиям в области познания молекулярных основ Ж., их универсальности для всего живого. Возможности этого уровня исследования еще далеко не реализованы, однако тенденции развития современного научного знания подвели его к необходимости перехода на исследование еще более глубинных структур и процессов живого. Объектом исследования становятся атомный и электронный уровень организации структур живого. Так, представления об атомных и электронных состояниях структур живого, в частности, Дж. Бернал посчитал необходимым включить в определение сущности Ж.: "Жизнь есть частичная, непрерывная, прогрессирующая, многообразная и взаимодействующая со средой самореализация потенциальных возможностей электронных состояний атомов". Другой тенденцией в познании сущности Ж. является исследование особенностей ее проявления на надорганизменных уровнях организации живого. Эту тенденцию обосновал еще Вернадский. В систему своего учения о живом веществе он подчеркивал важность изучения "совокупностей организмов", их комплексов, что позволить открыть и "новые свойства жизни", ее "проявления" на биоценотическом и биосферном уровне. Сегодня необходимость такого исследования определяется не только познавательными задачами, но и задачами сохранения Ж. на Земле. Отличные от естественнонаучных, воззрения на проблему Ж. предлагают религиозные доктрины, а также разнообразные философские концепции, акцентирующие проблематику человека и его предназначения в мире, а также специально осмысливающие феномен смерти. (См. также: Философия жизни, Жизненный мир).
П.С. Карако

Философский словарь

форма движения материи, качественно более высокая, чем физическая и химическая формы, но включающая их в “снятом” виде. Реализуется в индивидуальных биологических организмах и их совокупностях (популяциях, видах и т. п.). Каждый организм является открытой самоорганизующейся системой, для к-рой характерно наличие процессов обмена веществ, роста, развития и размножения. Известен ряд концепций происхождения и сущности Ж., выдвинутых биологами и философами. С позиций креа-циониэма выступали Линней (признавал одноактное творение организмов богом) и Кювье (признавал повторяющиеся акты творения все более совершенных форм жизни после уничтожения предыдущих в результате “катаклиз-мов”). Витализм, восходящий к учению об энтелехии Аристотеля, пытался объяснить процессы жизни действием нематериальной “жизненной силы” (нем. биолог Г. Дриш), “жизненного порыва” (Бергсон); аналогичные идеи высказывались представителями эмерджент-ной эволюции и холизма. К концепциям, свойственным метафизическому материализму, относятся гипотеза С. Арре-ниуса о занесении спор жизни на Землю из космоса и концепция К. Бэра об извечном параллельном существовании живой и неживой материи. Согласно данным совр. науки, в результате соединения возникших абиотическим путем аминокислот образовалась материальная система, состоящая из двух подсистем — управляющей и управляемой (ядра клетки и цитоплазмы). В ядре клетки содержатся молекулы нуклеиновой кислоты ДНК, каждая из к-рых состоит из двух цепочек атомов, связанных друг с другом четырьмя основаниями, составляющими алфавит информационного (генетического) кода; порядок расположения этих оснований определяет последовательность всех процессов жизнедеятельности организма. Прежде всего это — обмен веществ с окружающей средой, в ходе к-рого организм как открытая система получает извне вещества, служащие строительным материалом, обеспечивающим его рост и развитие, а также образование дочерних организмов в процессе размножения, и снабжающие его энергией. Т. обр., биосистемы постоянно находятся в состоянии динамического равновесия на биологическом уровне организации материи. Среди материалистических теорий, предназначенных для объяснения механизма развития органического мира, важнейшими являются: учение Ж.-Б. Ламарка (Неоламаркизм) об упражнении и неупражнении органов как источнике новых признаков организмов, приобретаемых ими в процессе индивидуальной жизни и якобы наследуемых, и теория естественного отбора Дарвина. Согласно совр. генетике, воздействия внешней среды (космические лучи, изменения температуры и т. п.) вызывают ненаправленные изменения генетического кода (мутации). Последние приводят к возникновению качественно новых организмов, к-рые с необходимостью подвергаются действию естественного отбора: лишь приспособленные к условиям внешней среды организмы выживают и оставляют потомство, дающее начало новым биологическим видам. Разветвление генеалогического древа (имеющего три осн. ветви, соответствующие простейшим организмам, растениям и животным) свидетельствует об отсутствии однозначной предопределенности в развитии органического мира. Поиски проявлений жизни на др. небесных телах Солнечной системы до сих пор не увенчались успехом. Решение вопроса о том, является ли существующая на Земле жизнь уникальной, требует экспериментального исследования и не может быть получено умозрительным путем.

Философский энциклопедический словарь

ЖИЗНЬ – то, чем мир организмов (т.е. растения, животные, человек) отличается от всей остальной действительности, как уже с древнейших времен считали люди, наглядно, чувственно постигая суть жизни. Таков главный смысл этого слова, из которого развивается целый ряд специальных его значений, часто исключающих друг друга.
1. В естественнонаучно-биологическом смысле понятие жизни тождественно понятию органического явления; жизнь (согласно Э. С. Расселу) принципиально отличается от органического явления своей направленностью, в частности: 1) прекращением действия с достижением цели; 2) продолжением действия, если цель не достигнута; 3) возможностью варьирования методов или способностью их комбинирования при неудаче; при этом стереотипное поведение ориентирует на нормальное, обычное, а приспособленное – на непривычное; 4) ограничением, но не определением, направленного поведения внешними условиями (напр., деление клеток или размножение, несмотря на недостаток вещества или питания). Объяснение такого поведения с причинномеханической точки зрения невозможно; указания границы между органической и неорганической материей (см. ВИРУС) для этого тоже недостаточно. Проблему живого пытаются решить посредством аристотелевского понятия энтелехии или посредством предполагаемого «витального фактора» (см. ВИТАЛИЗМ). см. также БИОЛОГИЯ, ГИЛОЗОИЗМ, МАТЕРИАЛИЗМ, ОРГАНИЗМ, ПРИЧИННО-МЕХАНИЧЕСКАЯ КАРТИНА МИРА.
2. Жизнь в метафизическом смысле – осн. мотив созерцающего мир мышления как содержание переживания человека, жизненная судьба вообще. Здесь ставятся вопросы о смысле, ценности и цели жизни, и ответы на них даются с точки зрения осн. существующих мировоззренческих предпосылок. см. СОЗЕРЦАНИЕ; ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ; ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ.
3. Психологически жизнь характеризуется своей естественной упорядоченностью. Современная гештальтпсихология (см. ГЕШТАЛЬТТЕОРИЯ) отвергает как причинно-механическое, так и виталистическое объяснение живого, поскольку оба они исходят-из принципа беспорядка в естественном, который должен быть преобразован в порядок или функционирующий организм только посредством воздействия особых сил (энтелехии, витального фактора и т. д.).
4. С историко-культурной точки зрения жизнь в смысле «духовного, или духовной жизни», означает наличие на протяжении всей мировой истории и действие идей; идейное содержание мыслей и поступков. см. ИСТОРИЯ, КУЛЬТУРА, ФИЛОСОФИЯ ИСТОРИИ. Особенную важность имеет здесь использование естественнонаучного понятия жизни для объяснения духовно-исторических явлений.
5. С биографической точки зрения «жизнь одного человека» есть все его телесно-душевно-духовное становление, поведение и судьба в мире, от рождения до смерти.

Философский энциклопедический словарь 2

        форма существования материи, закономерно возникающая при определ. условиях в процессе её развития. Живые объекты отличаются от неживых обменом веществ (непременным условием Ж.), раздражимостью, способностью к размножению, росту, активной регуляции своего состава и функций, к различным формам движения, приспособляемостью к среде и т. д. Однако строго науч. разграничение на живые и неживые объекты встречает существ. трудности. Так, до сих пор нет единого мнения о том, можно ли считать живыми вирусы, которые вне клеток организма хозяина не обладают ни одним из атрибутов живого: в вирусной частице в это время отсутствуют метаболич. процессы, она не способна размножаться и т. д. Специфика живых объектов и жизненных процессов может быть охарактеризована в аспекте как их материальной структуры, так и важнейших функций, лежащих в основе всех проявлений Ж. Наиболее точное определение Ж., охватывающее оба эти подхода к проблеме, дал ок. 100 лет назад Ф. Энгельс: «Жизнь есть способ существования белковых тел, и этот способ существования состоит по своему существу в постоянном самообновлении химических составных частей этих тел» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 82). Термин «белок» тогда ещё не был определён вполне точно и его относили обычно к протоплазме в целом. Все известные ныне живые объекты имеют в своём составе два осн. типа биополимеров: белки и нуклеиновые кислоты (ДНК и РНК). Сознавая неполноту своего определения, Энгельс писал: «Наша дефиниция жизни, разумеется, весьма недостаточна, поскольку она далека от того, чтобы охватить все явления жизни, а, напротив, ограничивается самыми общими и самыми простыми среди них... Чтобы получить действительно исчерпывающее представление о жизни, нам пришлось бы проследить все формы ее проявления, от самой низшей до наивысшей» (там же, с. 84).
        Дарвин в «Происхождении видов» так определял осн. законы, лежащие в основе возникновения всех форм Ж.: «Эти законы, в самом широком смысле — Рост и Воспроизведение, Наследственность, почти необходимо вытекающая из воспроизведения, Изменчивость, зависящая от прямого или косвенного действия жизненных условий и от упражнения и неупражнения, Прогрессия размножения, столь высокая, что она ведет к Борьбе за жизнь и ее последствию — Естественному Отбору...» (Соч., т. 3, М.—Л., 1939, с. 666). В целом обобщение Дарвина сохраняет силу и поныне, а его осн. законы Ж. сводятся к двум, ещё более общим. Это прежде всего способность живого ассимилировать полученные извне вещества, т. е. перестраивать их, уподобляя собств. материальным структурам, и за счёт этого многократно воспроизводить их (репродуцировать). Способность к избыточному самовоспроизведению лежит в основе роста клетки, размножения клеток и организмов и, следовательно, — прогрессии размножения (осн. условие для естеств. отбора), а также в основе наследственности и наследственной изменчивости. Сов. биохимик В. А. Энгельгардт рассматривает воспроизведение себе подобного как фундаментальное свойство живого, которое ныне получает интерпретацию в терминах химич. понятий. Др. особенность живого заключается в огромном многообразии свойств, приобретаемых материальными структурами живых объектов.
        «Запись» наследств. свойств, т. е. кодирование признаков организма, осуществляется с помощью ДНК и РНК, хотя в процессе репродукции непременно участвуют и белки-ферменты. Т. о., живой является не отд. молекула ДНК, белка или РНК, а их система в целом. Реализация многообразной информации о свойствах организма осуществляется путём синтеза согласно генетическому коду различных белков, которые благодаря своему разнообразию и структурной пластичности обусловливают развитие различных физических и химических приспособлений живых организмов. На этом фундаменте в процессе эволюции возникли непревзойдённые по своему совершенству живые управляющие системы. Т. о., Ж. характеризуется высокоупорядоченными материальными структурами, которые составляют живую систему, способную в целом к самовоспроизведению.
        Ж. возможна лишь при определенных физич. и химич. условиях (температура, присутствие воды, ряда солей и т. д.). Однако прекращение жизненных процессов (напр., при высушивании семян или глубоком замораживании мелких организмов) не ведёт к потере жизнеспособности. Если сохраняется неповреж-дённой структура, она при возвращении к нормальным условиям обеспечивает восстановление жизненных процессов.
        Ж. качественно превосходит др. формы существования материи в отношении многообразия и сложности химич. компонентов и динамики протекающих в живом превращений. Живые системы характеризуются гораздо более высоким уровнем упорядоченности структурной и функциональной, в пространстве и во времени. Структурная компактность и энергетич. экономичность живого — результат высочайшей упорядоченности на молекулярном уровне.
        Живые системы обмениваются с окружающей средой энергией, веществом и информацией, т. е. являются открытыми системами. При этом, в отличие от неживых систем, живому присуща способность к упорядочению, к созданию порядка из хаоса (т. е. противодействия возрастанию энтропии). Однако снижение энтропии в живых системах возможно только за счёт повышения энтропии в окружающей среде, так что в целом процесс повышения энтропии продолжается.
        Ж. на Земле, зародившаяся не менее 1,5—2 млрд. лет назад, представлена громадным числом организмов, которые постоянно связаны со средой, т. е. с др. организмами и неживой природой. Ж. со всеми её проявлениями произвела глубочайшие изменения в развитии нашей планеты. Совершенствуясь в процессе эволюции, живые организмы всё шире распространялись по планете, принимая участие в перераспределении энергии веществ в земной коре. Распространение растительности привело к коренному изменению состава атмосферы. Углерод, веками скапливавшийся в остатках растений, образовал в земной коре грандиозные энергетич. запасы в виде залежей органич. соединений (каменный уголь, торф). Растит. покров изменил физич. и химич. характеристики планеты. Развитие Ж. в Мировом океане привело к созданию осадочных пород, состоящих из скелетов и др. остатков морских организмов. Эти отложения, их механич. давление, химич. и физич. превращения изменили поверхность земной коры. Избират. поглощение веществ организмами вызвало перераспределение веществ в верхних слоях земной коры. Всё это создало на Земле особую оболочку — биосферу, в которой развивались и развиваются жизненные явления.
        В ходе эволюции живых организмов всё более совершенствовались процессы приспособления их к внеш. условиям, что у свободно подвижных животных способствовало развитию центр. нервной системы. Развитие под влиянием труда наиболее совершенной формы высшей нервной деятельности у предков человека создало предпосылки для перехода Ж. на социальный уровень, связанный с высшей формой движения, свойственной человеку и качественно отличной от биологической, присущей остальным формам Ж. После перехода на этот уровень, с возникновением общественного сознания, становится возможным прогнозирование развития и создание новых форм регуляции и приспособления, невозможные в процессе чисто биологического развития.
        Энгельс Ф., Диалектика природы, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20; его же, Анти-Дюринг, там же; Ленин В. И., Материализм и эмпириокритицизм, ПСС, т. 18; Вернадский В. И., Биосфера, т. 1—2, Л., 1926; Бауэр Э. С., Теоретич. биология, М.—Л., 1935; Ш p е-д и н г е p Э., Что такое Ж. с т. зр. физики?, пер. с англ., М., 1947; Ш м а л ь г а у а е н И. И., Кибернетич. вопросы биологии, Новосиб., 1968; Малиновский А. А., Некоторые вопросы организации биология, систем, в сб.: Организация и управление, М., 1968; Опарин А. И., Ж., её природа, происхождение и развитие, M., 19682; Энгельгардт В., Проблема Ж. в совр. естествознании, ((Коммунист», 1969, .№ 3; Фролов И. Т., Ж. и познание. О диалектике в совр. биологии, М., 1981; BertalanffyL. v., Problems of life, N. ?., [1960].
        А. А.Малиновский.

Рус. арго (Елистратов)

ЖИЗНЬ, -и, ж., в зн. межд.
Выражает любую эмоцию, в зависимости от ситуации.
Теперь буду деньги лопатой грести, жизнь! (вот как хорошо).
Вот времена пошли, спишь, жрешь и номерки на руке пишешь (об очереди), вот жизнь! (вот как плохо).

Научнотехнический Энциклопедический Словарь

ЖИЗНЬ, комплекс процессов, наличие которого отличает организмы от косной природы. В основе этого комплекса лежит способность организмов получать энергию от Солнца - прямо либо через посредство пищи - и использовать ее для роста и воспроизводства. Все живые организмы взаимодействуют с окружающей средой: они берут из нее энергию и необходимые вещества и реагируют на изменения в ней. При воспроизводстве все живое передает свои характеристики следующему поколению через ДНК и РНК. Остается спорным вопрос о статусе ВИРУСОВ, которые не растут, но имеют ДНК и РНК и используют клеточный механизм носителя для своего воспроизводства. Согласно современной теории происхождения жизни, гигантские молекулы, подобные протеинам и нуклеиновым кислотам, вступили в реакцию в водной среде молодой Земли (первичный бульон). Гигантские молекулы множились в этой среде, поглощая меньшие молекулы. Несмотря на многочисленные исследования, механизм выделения клеточной жизни из молекулярных форм, существовавших до появления жизни и ее последующая эволюция остаются спорным предметом и ждут своего полного объяснения.

Словарь пословиц Даля

ЖИЗНЬ - СМЕРТЬ
Набьет улыбка оскомину.
Жить вертко (валко), помирать терпко.
Живешь - не оглянешься, помрешь - не спохватишься.
Живешь - воз прешь: помрешь - на горбу унесешь.
Живется - ни в сито, ни в решето.
Жить плохо, да ведь и умереть не находка.
Жить горько (скучно), да и умереть не сладко (не потешно).
Жить грустно, а умирать тошно.
Как жить ни тошно, а умирать тошней.
Живем, пока мышь головы не отъела. Смерть, как мышь, голову отъест.
Старость не радость, а и смерть не корысть (не находка).
Кряхтя, живем. Жить - кряхтеть. Ночь во сне, день во зле.
Жилось - заломилось, худобою в мир пустилось.
Лучше век терпеть, чем вдруг умереть.
Жить - мучиться, а умереть не хочется.
Зажит век, как-нибудь доживать надо.
Тяжко на свете жить. Тяжел крест, да надо несть.
Горько, горько, а еще бы столько (т. е. пожить).
Во грехах, да на ногах. Грешны, грешны, а щи лакаем.
Жить тяжко, да и умирать нелегко.
Смерти боятся, а людей не стыдятся.
В рай просятся, а смерти боятся (а сами в ад лезут).
Жив, да не годен. Жив, да покойника не стоит.
Жив во плоти, что свинья в оброти.
Красный гроб - не для покойника хорош.
Кто родится - кричит; кто умирает - молчит.
Дал бы бог здоровья, а дней много впереди.
Живое мясо и мычит (и рычит), да тянет (или: тянется).
Век мой прошел, а дней у бога не убыло.
У бога дней не решето (прибавка: да не все наши).
Живи, да не тужи! Живи, не тужи: помрешь, не заплачешь.
Жить надейся, а умирать готовься!
Живи - почесывайся, умрешь - свербеть не станет.
Ешь солоно, пей кисло, помрешь - не сгниешь.
Пресное тухнет, а в соли да в квасу хоть терпнет, да крепнет.
Все мы растем под красным солнышком, на божьей росе.
Час от часу, а к смерти ближе.
Не человек гонит, а время. Не живем, дни провожаем.
День к вечеру - к смерти ближе.
День с костей, день и на кости (игра слов: кость - человек; кости - счеты).
Счастья ищи, а в могилу ложись.
День да ночь - сутки прочь, а все к смерти поближе.
День за день (день ото дня, день по дню), а к смерти ближе (а от смерти не дальше).
Не в гору живется, а под гору.
Жили с локоть, а жить с ноготь.
Жили сажень, а доживать пядень.
Много до нас прожито, а нам маленько осталось.
Сорок лет - прости, мой век! Сорок лет - бабий век.
Живи на двое: и до веку, и до вечера (т. е. будь готов).
Смерть берет расплохом. Смерть нахрапом берет.
Смерть не свой брат - разговаривать не станешь.
Перед смертью не согрубишь (или: не слукавишь).
Сам на ладан дышит, а туда же.
Поживет - нажмет, умрет - надавит (о плохом муже).
Никому неведом час Страшного суда.
Никто живой предела своего не изведал.
Бойся бога: смерть у порога.
Смерть за порогом. Смерть на носу.
Смерть на пядень.
На волосок от смерти. Голова на кону.
Жизнь на волоске висит (висела).
Чуть жив, чуть жив, а все не помер.
Рубаха к телу близка, а смерть ближе.
Рубаха на теле - смерть в плоти.
На небо крыл нет, а в землю путь близок.
Больше жить - больше грешить.
Не тот живет больше, кто живет дольше.
Жизнь дана на добрые дела.
Меньше жить - меньше грешить. Умрешь, так меньше врешь.
Житейское делай, а смерть помни! Смерть недосугов не знает.
Не грешит, кто гниет (кто в земле лежит).
От смерти не спрячешься (не уйдешь). От смерти некуда деваться.
Живи, живи, да и помирать собирайся (да и помри).
Тяни, тяни, да и отдай; живи, живи, да и помри (матросск.).
Жили, жили, да и жилы порвали.
Когда-нибудь умирать надо. Сколько ни живи, а умирать надо.
Закрыть глазки, да лечь на салазки.
Тело в тесноту, а душу на простор.
Сколько ни жить, а смерти ни отбыть (не миновать).
Придет время, все лягут в могилку.
Не жилой - не живой (о хилом детище).
Сколько (как) ни ликовать, а смерти (а гроба) не миновать.
Когда ни умирать, а день терять (а не миновать).
Свет мил, да расстаться с ним (а смерть постыла, да не отбыть ее).
Вволю наешься, а вволю не наживешься.
Смерть беззачурное (окладное) дело.
От смерти ни отмолотишься, ни открестишься.
От смерти ни крестом, ни пестом.
Бегать смерти - не убегать (т. е. не уйти).
Пришла смерть по бабу - не указывай на деда!
Как ни тяни, а чужого веку не заешь.
Сколько ни тяни, а быть, что надорваться!
Верти не верти, а надо умерти (воронежск.).
От смерти не откупишься (откупа не дашь).
Грунью (рысью) от смерти не уйдешь.
От смерти и под камнем не укроешься.
И то будет, что и нас не будет.
Много людей на свете, а было еще больше, да перемерли.
Всем там быть: кому раньше, кому позже.
По дважды не умирают, а однова не миновать.
Бойся, не бойся, а гроб теши! Дом строй, а домовину ладь!
Избу крой, песни пой, а шесть досок паси!
Житейское (мирское) твори, а к смерти гребись!
Тяни, гужи порви, пав, да умри!
Один раз мать родила, один раз и умирать.
Тихо не лихо: бреди нога по ногу!
Говори: ладно, беги да падай; где убьешься, похороним.
Отдохнешь, когда издохнешь. Помрешь, так отдохнешь.
Поживешь на веку, достанется и хохряку (загорбку).
Плакаться станешь, бог больше жить заставит.
Бога прогневишь, и смерти не даст.
Лучше смерть, нежели зол живот.
Чем жить да век плакать, лучше спеть да умереть. Чем с плачем жить, так лучше с песнями умереть.
И на погосте бывают гости. Эти гости ночуют (покойники).
От всего вылечишься, кроме смерти.
От смерти нет зелья. Нет ли, баушка, отмогильного зелья?
Мертвой-живой воды испить, да живучим корешком закусить.
На тот свет отовсюду одна дорога.
Легче всех нечаянная смерть. Нежданная смерть - находка.
Смерть без покаяния - собачья смерть.
Дай, бог, умереть, да дай, бог, покаяться!
Избави бог от наглой смерти!
Пора костям на место (на покой). Свое взяли, пожили.
Умирает не старый, а поспелый. Не годы мрут, люди.
По безлюдью смерть не ходит.
Знает бог, кого на племя пустить.
У старого до смерти душа не вынута, а у молодого не запечатана.
Не молодостью живем, не старостью умираем.
Только бы помолодеть, а там, пожалуй, хоть умереть.
Времени (молодости, прошлого) не воротишь.
Прожитое, что пролитое - не воротишь.
Не льсти в болести; больше сляжешь, все скажешь.
Одна смерть правдива (не разбирает богатого).
Смерть всех сравняет. На всех одна смерть.
Родился мал, вырос пьян, помер стар - и свету не видал.
Только во сне сдалося, будто на свете жилося.
Он уже под святыми лежит. И крест в руках.
Свет из очей выкатился. Ясны очи закатились.
Померк свет в очах. Глаза посоловели.
Жил долго, а умер скоро. Жил помаленьку, а помер вдруг.
Господь веку не дал. Не ссудил господь житья (веку).
Срядился, да и умер. Собрался жить, взял да и помер.
Не думал, не гадал, а помер. Жил, жил, да сразу и помер.
Взял да и помер. Лег, зевнул (вздохнул), да и ножки протянул.
День наш - век наш, а неделя - и весь живот (и все животы).
Собираемся жить с локоть, а живем с ноготь.
И не много жить, да не дожить.
Ныне на ногах, завтра в могиле.
Седни жив, а завтра - жил.
Поколе живешь, все жив; а как помер, так и не стало.
Жизнь пережить - не поле перейти.
Жизнь прожить, что море переплыть.
Жизнь изжить - и других бить и биту бить.
Смерть не все возьмет, только свое возьмет (т. е. плоть).
Смерть животы кажет (и как жить покажет).
Живот животы дает, а смерть все отберет.
Дедушка умрет - ничего с собою не возьмет.
Умрем, ничего с собою не возьмем.
Что копили, того не заберем, а о чем не пеклись, то с собой понесем.
Из-за гроба нет голоса (нет вести).
Мертвому тимпан не погудка.
Ленивого дошлешься, сонливого добудишься, а мертвого не докличешься.
Помер, так погнил. Умер - не грызет.
Усопшему мир, а лекарю пир.
Земной быт - не всему конец. Смерть - душе простор.
Тебе, телу, во земле лежать, а мне, душе, на ответ идти.
Что припасла душа, то и на тот свет понесла.
Грех - не смех, когда придет смерть.
Смерть злым, а добрым вечная память.
Злому - смерть, а доброму - воскресение.
Каково житье, таково и на том свете бытье.
Каково житье, такова и смерть.
Ошую да одесную не по чинам пойдут.
Комуждо по заслугам его воздается.
Проси творца, чтоб не лишил доброго конца!
Миром покрыт (т. е. помазан), с миром заспит.
Пропели: "Со святыми упокой!" - так всему конец.
Царство небесное, вечный покой, вечная память!
Дай бог, чтоб земля на нем легким пухом лежала!
Упокой, господи, душеньку, прими, земля, косточки!
Дай бог легко в земле лежать, в очи Христа видать (на поминках).
Как живем, так и умираем. Кто как живет, так и умирает.
Последние будут первыми.
Не ной его косточка во сырой земле!
Покойника не поминай лихом! Не тем будь помянут покойник!
Костями не шевели! Мир праху, костям упокой!
Дадим мертвым покой! О покойнике худа не молви.
Мертвым покой, а живым живое (а живому забота).
Насилу Ненилу свалили в могилу.
Он чужой век живет (доживает). Он чужой век заедает.
За него уж на том свете провиант получают (солдатск.).
Не от зелья умирают, от смерти.
Приживчивое дерево из тычка растет.
Живуч, как кошка. Живучий сразу не умирает.
Его ничто не берет (и пуля не берет).
Не берет его ни отвар, ни присыпка.
Его сразу не похоронишь.
Он как застрахованный.
Ровно двужильный.
Жизнь - сказка, смерть - развязка, гроб - коляска, покойна, не тряска, садись да катись (книжн.).
Обмывать мертвого грешно - нечистый на тот свет уйдет (воронежск.).
Наперед покойника в могилу бросают грош для выкупа места на том свете (воронежск.).
Кто печет блины на поминки, печется о насыщении души покойника.
Молодость молодостью и провожай!
Если умрет девица, на похоронах раздают дары (т. е. как на свадьбе, тверск.).
За кем долгий конец, тому долго и жить (когда ломают вдвоем косточку или пирог).
Сколько раз чихнешь в именины свои, столько лет проживешь.
Сколько раз кукушка натощак кого окукует, столько лет жить.
У кого крошки изо рта валятся, тот скоро умрет.
Коли ноги теплы у покойника, то зовет за собою.
Жив бог, жива душа моя.
Всякий живот боится смерти. Живой смерти боится.
Хватит Мирошка (или: Кондрашка, смерть), далече уйдешь.
Живой смерти не ищет.
Тони моя котомка, да будь я на берегу!
Живой в могилу не ляжет. Живому нет могилы.
Нет живой пропасти.
Умереть, не в помирушки играть.
Кому жизнь не мила! Кому жизнь надоела!
Видимая смерть страшна. В очью смерть проберет.
Умереть сегодня - страшно, а когда-нибудь - ничего.
Свет (жизнь) не надокучит. Кому жизнь надокучила?
Жизнь надокучила, а и к смерти не привыкнешь.
Истома пуще (или: хуже) смерти.
Никогда живого не считай мертвым!
Уж он под святыми леживал, а все жив (т. е. ожил).
Живая кость мясом обрастает.
Живой живое и думает (гадает, затевает).
В живом больше барыша. В живых больше корысти.
Одна (или: дорога) голова на плечах.
Жизнь наша (моя) не краденая.
Век живучи не усмехнешься.
Живучи не улыбнешься, помирать станешь - крякнешь.
От смерти не посторонишься.
Смерть на носу, а будь на кресу (т. е. готов) (архангельск.).
Не ты смерти ищешь, она сторожит.
От всякой смерти не набережешься.
За смерть нет поруки. На жизнь, на смерть поруки нет.
Опасью хорониться - смерти не оборониться.
На век не наешься, перед смертью не наживешься.
Перед судьей, да перед смертью замолчишь.
На смерть, что на солнце, во все глаза не взглянешь.
Не на живот рождаемся, а на смерть.
Родится человек на смерть, а умрет на живот.
Не на живот, а на смерть (бьют, обижают и пр.).
Как ни вертись, а в могилку ложись.
Смерть ни на что не глядит.
Смерть сослепу лютует.
Живи, да не заживайся! Жить живи, да честь знай: чужого века не заедай!
Вперед смерти наживайся! Жил, не жил, а помирай!
Люди мрут, нам дорогу трут. Передний заднему - мост на погост.
Кабы до нас люди не мерли, и мы бы на тот свет дороги не нашли.
Смерть живота не любит. Живот смерти не любит.
Смерть плотью живет. Смерть с костьми сгложет.
Кабы люди не мерли - земле бы не сносить.
На смерть детей не нарожаешься.
На рать сена не накосишься, на смерть детей не нарожаешься.
Жизнь дает один только бог, а отнимает всякая гадина.
Два раза молоду не быть, а смерти не отбыть.
Много бы взял, да не надобно (умирая).
Невинная (неповинная) душа не пристрашна (не боится) к смерти.
Бойся, не бойся, а смерть у порога.
Бог души не вынет, сама душа не выйдет.
Без поры душа не выйдет. Кто вложил душу, тот и вынет.
Не своя воля, сам собой не помрешь. Живому нет могилы.
Смерти бояться - на свете не жить.
Кого бог накажет, тот сам помрет; а другого любя приберет.
Поколе бог грехам терпит, да голова на плечах.
Покуда на своих ногах хожу. Покуда душа жива.
Игла служит, пока уши, а люди, пока души.
Кто чаще смерть поминает, тот меньше согрешает.
Смерть по грехам страшна. Не бойся смерти, бойся грехов!
Бойся жить, а умирать не бойся! Жить страшнее, чем умереть.
Бойся, не бойся, а без року нет смерти!
Жди, как вол обуха, а не дрогни!
Умел пожить, умей и умереть! Не умел жить, так хоть сумей умереть!
Кто жить не умел, того помирать не выучишь.
Жизнь - копейка, голова - наживное дело.
Убьют - забота не наша.
Убьют, так закопают.
Кто посылает (т. е. на смерть), тот и отвечает.
Помрешь, так прощай белый свет - и наша деревня!
Узка дверь в могилу, а вон - и той нет.
Жизнь на нитке, а думает о прибытке.
Думка за горами, а смерть за плечами.
Смерть не за горами, а за плечами.
Ум за морем, а смерть за воротом.
Помногу живут, а все умирают.
Царь и народ - все в землю пойдет.
У смерти на глазах все равны. Смерть всех поравняет.
Смерть голову откусит - всех поравняет.
И пономарь и владыка в земле равны.
Знать, будем мы и на том свете на бар служить: они будут в котле кипеть, а мы дрова подкладывать.
Смерть дорогу сыщет. Смерть причину найдет.
Как жил, так и умер. Каково поживется, таково и отрыгнется.
Жил собакой, околел псом. Собаке собачья и смерть.
Жил - не сосед; помер - не крестьянин (не покойник).
Живется - поется; умирается - дрягается.
Ногой дрягает - деньги отказывает.
Сегодня венчался, а завтра скончался.
Где венчают, тут и погребают (или: отпевают).
Был (жил) - полковник, помер - покойник.
Ныне полковник, завтра покойник.
Хорош был человек, да после смерти часу не жил.
Жил, не жил, а умер - покойник.
Жил-был пожил, да и ножки съежил.
Никто не увидит, как душа выйдет.
Мертвый у ворот не стоит, а свое возьмет (от платы за годовщины, за кости - вира; ныне мертвое тело).
Где ни стать, ни сесть. Деревянный тулуп. Вотчина в косую сажень. Под дерновое одеяльце. Домок в шесть досок. В холодок, в темный уголок. Под заступ, под лопатку.
В могилке, что в перинке: не просторно, да улежно.
Отмежуем землю тебе лопатой (о недостатке пашни).
Ложись, скажем отцу-матери, что по здорову похоронили.
Всякому мертвецу земля - гроб.
Смерть о саване не тужит. Смерти саваном не ублажишь.
Несут гостя до погоста. Хозяин новой земляночки.
Утешь батьку (попа), помри. От попа не уйдешь: похоронит.
Думай о смерти, а гроб всякому готов.
Дома нет, а домовище (гроб) будет.
И бездомник не без домовища.
Живой без сапог обойдется, а мертвый без гроба не обойдется.
Живи, поколе господь грехам терпит. Поколе господь с рук своих не сдал.
Не бойся смертей, бойся чертей! Не столько смертей, сколько скорбей.
Веку мало, да горя много. Век короток, да погудка долга.
И недолго на свете побыть, да не дадут и веку изжить.
Плохо живется, а живет и того плоше.
Не житье, а каторга. Житье - вставши, да за вытье.
Море житейское подводных каменьев преисполнено.
Времена переходчивы, а злыдни общие.
Охай, не охай, а вези до упаду (т. е. до смерти).
Ох да ох, поколе терпит бог.
Тяни лямку, пока не выкопают ямку!
Мудрена ты на вольном свету, а как-то умирать станешь.
Как жил на свете - видели; как помирать станешь - увидим.
Не дает бог ни смерти, ни живота. Ни живота ни смерти.
Ни жить, ни умереть не дают. Ни протянуться, ни души испустить.
На небо не вскочишь и в землю не закопаешься.
И рад бы смерти, да где ее взять?
Жизнь жизни рознь. Житье на житье не приходится.
Эта жизнь хуже смерти. Эта жизнь и смерти не стоит.
День ото дня живи, а час от часу не легче.
Живем не на радость, и пришибить некому.
Живется, что в уброд бредется (уброд - рыхлый снег).
Поколь нога ногу минует - ладно.
Хочешь жить, так дотягивайся; а станешь умирать, так сказывайся!
Промеж жизни и смерти и блошка не проскочит.
От жизни до смерти - шаток.
От бани до мазарок (могилок) недалече.
Умрется - все минется. Помрем - все хорошо будет.
День долог, а век короток. Смерть досугов не разбирает.
Живучи - до всего доживешь. Живи - и не то еще увидишь.
Поживи подольше, так увидишь побольше!
Поживи с наше - увидишь еще краше.
Поживешь - и Кузьму отцом назовешь.
Поживи на свете, погляди чудес!
Век живи, век учись (а умри дураком).
На долгом веку накланяешься и падогу (посоху).
Поживешь на веку - поклонишься и быку (и кореляку).
Век протянется, на всякого (всякому) достанется.
Век долог - всем полон. Жить век - и так и эк.
И наплачешься, и напляшешься, накашляешься и начихаешься.
В воде черти, в земле черви, в Крыму татары, в Москве бояре, в лесу сучки, в городе крючки: лезть к мужику (к мерину) в пузо: там оконце вставишь да и зимовать себе станешь.
Жизнь изжить - не лапоть сплесть. Век изжить - не мех сшить.
Век изжить - не рукой махнуть (не рукавицей тряхнуть).
Жить - не сено трясти, а надо домок свести.
Поезжай, хоть куда: везде доля худа (одна).
Надобно жить, как набежит (т. е. довольствоваться, изворачиваться).
Не надобно жить, как набежит (т. е. стараться, искать лучшего).
Век - долга неделя. На веку - что на долгом волоку.
Одним волоком (разом, приемом) века не проживешь.
В однупрять (от прясть) веку не переживешь. В однупряжку (от упряжка) веку не проживешь.
Пришло чернецу к одному концу.
Пахнуть ладаном, дышать на ладан.
В нем смерть уже гнездо свила.
Только за саваном не умирает.
Сложить голову; - головушку; - буйную головушку.
Нить жизни. Отрезать, отсечь нить жизни (книжн.).
Он из-под святых встал (т. е. ожил от тяжкой болезни).
И из навей встают. Помирал, да не помер - жив.
Горькие похороны, когда жена мужа хоронит.
На кого ты нас покидаешь, кому нас поручаешь (плач)?
Плачу, плачу, а в землю прячу.
Умер да лежит, а некому потужить.
Умирать - не лапти ковырять (т. е. не мудрено): лег под образа, да выпучил глаза, и дело с концом.
Воры не бывали, а батюшку украли.
На том свете - в лазарете (кадетск.).
Приказал (кланяться и) долго жить. Поминай, как звали!
Курносая со двора потурила. Турнула курноска со двора.
Ушел в Ершову слободу (утонул).
Припиши его в поминальную книжку (т. е. он скончался).
Подняла хвост - да пошла на погост.
Плетью (розгой) в могилу не вгонишь, а калачом не выгонишь (не выманишь).
Мертвые с погоста не ходят.
Мертвым (мерзлым) телом хоть забор подпирай!
Мертвых на погост, хоть и в великий пост.
В мертвой животине яду нет (т. е. есть можно).
Переносье свербит - к смерти родни.
Дятел избу долбит - к смерти семейного.
Шелкова трава заплетает след - знать, моего милого в живых нет.
Три свечи на столе - к покойнику.
Кто скоро засыпает, недолго проживет.
Покуда покойник в доме, ставить чашечку водицы на переднее окно, на обмывку души.
За упокойной трапезой ничего хмельного не подают (?).
В сороковины покойник обедает в последний раз за хозяйским столом (для чего и ставят ему прибор, кладут ложк; ярославск.).
Душа умершего шесть недель на земле живет (почему, по истечении этого времени, пекут лесенки, чтобы душе лезть на небо).
Сорок недель в тюрьме сидел, да год со днем на - виселице висел (человек, родясь).
Сидит утка на плоту, хвалится казаку: никто меня не пройдет, ни царь, ни царица, ни красна девица (смерть).
Несут корыто, другим покрыто (гроб).
Жених от рубля (гроб, по цене гроба у крестьян).
Тяп-тяпком, под белым платком (смерть).

Энциклопедия афоризмов

см.также СМЫСЛ ЖИЗНИ, СУДЬБА
Жизнь как чужой язык: все говорят с акцентом.
•Кристофер Морли
Жизнь есть сон, снящийся Богу.
•Хорхе Луис Борхес
Жизнь - это эпидемическая болезнь, передающаяся половым путем.
•Автор неизветен
Жизнь что трамвай - с вагоновожатым не поразговариваешь.
•Янина Ипохорская
Жизнь - нелегкое занятие, а труднее всего первые сто лет.
•Уилсон Мизнер
Жизнь - это больница, где каждый пациент мечтает перебраться на другую кровать.
•Шарль Бодлер
Жизнь - странствие, а не дом.
•Феликс Фельдхайм
Жизнь - это вопрос времени.
•В. Резников
Жизнь как депеша: коротка и полна ошибок.
•Ханна Журк
Жизнь - вещь грубая. Ты вышел в долгий путь, - значит, где-нибудь и поскользнешься, и получишь пинок, и упадешь, и устанешь, и воскликнешь «умереть бы!» - и, стало быть, солжешь.
•Сенека
Жизнь - это по большей части то, что происходит где-то в другом месте.
•Алан Беннет
Жизнь - это то, что случается с нами, пока мы строим планы на будущее.
•Томас Ла Манc
Жизнь как луковица: снимаешь слой за слоем, а под конец обнаруживаешь, что внутри ничего нет.
•Джеймс Гиббонз Хьюнекер
Жизнь - игрушка настолько глупая, что ее дарят только младенцам.
•Билл Манвилл
Жизнь - подарок, которого мы не просили.
•Альфред Конар
Жизнь - мучение. Лучше бы совсем не родиться. Но такая удача выпадает одному человеку из тысячи.
•Юлиан Тувим
Жизнь - это заглядывание в разные зеркала в поисках собственного лица.
•Войцех Бартошевский
Жизнь: сделай свое дело и уходи!
•Лешек Кумор
И жизнь - ребячьи забавы, только с настоящим реквизитом.
•Станислав Ежи Лец
С точки зрения молодости жизнь есть бесконечное будущее; с точки зрения старости - очень короткое прошлое.
•Артур Шопенгауэр
То, что мы называем жизнью, - обычно всего лишь список дел на сегодня.
•«Пшекруй»
Жизнь большинства людей не столько сложна, сколько запутанна.
•Раст Хиллс
Жизнь не так проста, как вы думаете. Она проще.
•Автор неизветен
Жизнь редко бывает настолько невыносимой, какой она должна была бы быть, судя по фактам.
•Брукс Аткинсон
Жизнь возмутительна, когда о ней думаешь, и прекрасна, когда ею живешь.
•Кароль Корд
Жизнь идет по кругу все ближе к горлу.
•Станислав Ежи Лец
Каждый из нас считает свою жизнь фильмом, который не удался по вине режиссера.
•Славомир Врублевский
В жизни вам ничего не обещано. С вами не заключали никакого контракта.
•Чарлз Буковски
В одном не вправе мы жаловаться на жизнь: она никого не держит.
•Сенека
В жизни все бывает, но не каждому достается.
•Кирилл Кюдов
В жизни всякое бывает, но с годами все реже.
•Борис Крутиер
Нашел свое место в жизни - жди, покуда оно освободится.
•Михаил Генин
Жить легко очень трудно.
•«Пшекруй»
Величайшее искусство жизни заключается в том, чтобы ставить поменьше, а выиграть побольше.
•Сэмюэл Джонсон
Всю жизнь мы стараемся поставить поменьше и выиграть побольше, а потом говорим, что это жизнь нас обманула.
•Антоний Лесьневский
Вы хотите быть честным по отношению к жизни? Но жизнь такая свинья, она все равно вас надует.
•Кароль Ижиковский
В жизни можно полагаться только на себя самого. Да и то не советую.
•Тристан Бернар
Если хочешь, чтобы жизнь тебе улыбнулась, сначала сам улыбнись жизни.
•Джон Э. Смит
Оттого, что жизнь станет лучше, всем лучше не станет.
•Борис Крутиер
Каждый человек рано или поздно выдумывает для себя историю, которую считает своей жизнью.
•Макс Фриш
Человек всю жизнь не живет, а сочиняет себя, самосочиняется.
•Федор Достоевский
Мы никогда не живем, а лишь располагаем жить.
•Блез Паскаль
Жизнь занимает у людей слишком много времени.
•Станислав Ежи Лец
Самое главное в нашей жизни чаще всего происходит в наше отсутствие.
•Салман Рушди
Наша жизнь выглядит как набросок.
•Жюль Ренар
Жизнь коротка, это понятно; но по сравнению с чем?
•Андре Моруа
Человеческую жизнь нельзя, в сущности, назвать ни длинной, ни короткой, так как в сущности она именно и служит масштабом, которым мы измеряем все остальные сроки.
•Артур Шопенгауэр
Живем только раз, зато до конца!
•Геннадий Малкин
Жить вредно. От этого умирают.
•Станислав Ежи Лец
Опыт учит нас, что умирают всегда другие.
•Станислав Слонимский
Единственное, что делает жизнь возможной, это вечная, невыносимая неуверенность: незнание того, что случится дальше.
•Урсула Ле Гунн
Если бы не жизнь, можно и не умирать.
•Геннадий Малкин
Вместо жизни - здоровый образ жизни.
•Михаил Жванецкий
Жить - значит только приготовляться к жизни. Мы умираем как раз тогда, когда могли бы начать по-настоящему. Но Высший Судия говорит: «Дудки! Это-то и была жизнь».
•Кароль Ижиковский
Только мертвый для жизни готов.
•Джимми Хендрикс
Мы дебютируем до самой смерти, да и смерть - тоже дебют.
•Лешек Кумор
Что наша жизнь: не привыкнешь - подохнешь, не подохнешь - привыкнешь.
•Михаил Жванецкий
Так жить нельзя, а по-другому мы не умеем.
•Борис Крутиер
Фанфары грянут в конце похоронного марша.
•Доминик Опольский

Если вы желаете блеснуть знаниями в беседе или привести аргумент в споре, то можете использовать ссылку:

будет выглядеть так: ЖИЗНЬ

будет выглядеть так: Что такое ЖИЗНЬ